потерла израненные веревкой руки.
– Милорд, эти люди хотели меня изнасиловать.
– Вот как? – Лорд Болтон устремил светлые глаза на Варго Хоута. – Я недоволен вами – и по этой причине, и из-за руки сира Джейме.
На каждого из Скоморохов во дворе приходилось пятеро северян и столько же латников дома Фреев. Козел, быть может, и не блистал умом, но считать немного умел и потому промолчал.
– Они забрали мой меч и доспехи… – продолжала Бриенна.
– Здесь вам доспехи не нужны, миледи. В Харренхолле вы под моей защитой. Амабель, отведи леди Бриенне подобающие покои, а ты, Уолтон, позаботься о сире Джейме. – Болтон, не дожидаясь ответа, повернулся и зашагал вверх по ступеням, покачивая своим плащом с меховой оторочкой. Джейме едва успел переглянуться с Бриенной, прежде чем их разлучили.
В комнатах мейстера под вороньей вышкой седой, с отеческими манерами человек по имени Квиберн так и ахнул, срезав повязку с культи Джейме.
– Неужто так худо? Я умру?
Квиберн нажал на рану пальцем и сморщил нос, когда выступил гной.
– Нет. Но еще несколько дней, и… – Он отрезал у Джейме рукав. – Загнивание распространилось. Видите, как мягко? Придется все это удалить, а надежнее всего было бы совсем отнять руку.
– Тогда умрете вы, – заверил Джейме. – Почистите культю и зашейте ее. Рискнем.
– Я мог бы отнять вам руку по локоть, а остальное оставить, – нахмурился Квиберн, – но…
– Если отрежете хоть кусочек, рубите уж сразу и другую руку, иначе я вас удушу.
Квиберн посмотрел ему в глаза, и то, что он увидел там, заставило его умолкнуть.
– Хорошо. Я срежу только загнившие ткани. Попытаюсь остановить гниение кипящим вином, а также припарками из крапивы, горчичного семени и хлебной плесени. Может быть, этого будет достаточно. Вам решать. Выпьете макового молока и…
– Нет. – Джейме не мог позволить, чтобы его усыпили. Проснешься и увидишь, что тебе оттяпали руку по плечо.
– Но это же больно, – опешил Квиберн.
– Значит, буду кричать.
– Очень больно.
– Я буду кричать громко.
– Ну а вина вы хотя бы выпьете?
– Спросите еще, молится ли когда-нибудь верховный септон.
– Я не уверен, что он это делает. Сейчас принесу вина. Ложитесь – руку придется привязать.
Квиберн чистил культю острым ножом, а Джейме глотал крепкое вино, выливая половину на себя. Левая рука с трудом отыскивала рот, но это имело свою хорошую сторону: винный запах от мокрой бороды заглушал смрад гноя.
Но когда пришло время резать больную плоть, даже вино перестало помогать. Джейме кричал и молотил по столу здоровым кулаком. Его крик стал еще громче, когда Квиберн залил обрубок кипящим вином, и Джейме, несмотря на свои намерения и страхи, лишился сознания. Когда он пришел в себя, мейстер зашивал ему руку
