по покосившимся полкам, бутылям со вздувшимися крышками, ящикам, где что-то гнило.
– Чисто, – крикнул он. – Сюда выброс почти не добивает. Зови всех.
Донесся ее звонкий голос, затопали по ступеням берцы, и вскоре она спустилась, волоча рюкзаки – свой и Арамиса. Он бросился ей помогать.
– Они тоже нашли, где спрятаться, – сказала девушка и чихнула. – Фууф, повезло.
Арамис наконец перевел дыхание и позволил себе порадоваться. Кузя привалилась к стене и направила луч фонаря в лицо Арамиса, он закрыл глаза рукой и отвернулся, улыбаясь.
– Выброс еще не в разгаре, – проговорила Кузя, переходя подальше от выхода. – Нас тут потреплет знатно.
Арамис скривился и потер висок: в голову будто муха залетела и жужжала, жужжала. А потом мир утратил материальность и начал расплываться, распался на миллионы красноватых пикселей. Девушка вскрикнула и невольно придвинулась к нему, он нащупал ее ладонь и сжал, отмечая, что ощущения изменились. Ни разу выброс не заставал его врасплох.
Тело и мысли словно состояли из тысячи дрожащих ртутных шариков, пространство было плотным, обступало, сжималось кольцом. Во рту горчило, воздух казался тягучим, раскаленным, хотелось зарыться в землю, сунуть голову в ледяную воду.
Есть версия, что во время выброса Зона тасует колоду, перераспределяет карты и заново раздает козыри, по-новому распределяет аномалии, и старые хоженые тропы становятся негодными. Вчера ты был любимцем, а с сегодняшнего дня тебя начинают преследовать неприятности.
Наступил момент, когда казалось, что глаза выдавит из черепной коробки, а барабанные перепонки лопнут. Кузя застонала и прижалась щекой к плечу Арамиса. Он и сам с удовольствием бы к кому-нибудь прильнул – страшно все-таки, когда тебя так колбасит.
А потом мир приобрел привычные очертания, невидимые тиски разжались. Застонав, Кузя потеряла сознание – Арамис успел ее подхватить, чтоб головой о ящик не ударилась. Положил на бетонный пол, а сам сел на корточки и помотал головой, стараясь вытрясти назойливый звон.
– Кажется, пронесло, – сказал он сам себе и похлопал Кузю по щекам. – Подруга, подъем.
К счастью, она открыла глаза, поднялась на локтях и прошептала:
– Девушек бить нехорошо. Разве тебя не учили?
– Не-а, у меня соцпедзапущенность, – парировал он.
Кузя поднялась, держась за стеночку.
– Этот подвал воняет гнилью, как наше несостоявшееся задание, – проговорила она, достала из кармана скомканную сигаретную пачку и протянула Арамису.
Он развернул ее:
– Зачем мне это? Пачка как пачка, «Мальборо». Не курю и тебе не советую.
Кузя прищурилась:
– А ты получше на нее посмотри. Ничего странного не видишь? Обрати внимание на страну, где сделаны эти сигареты. Ты не таращись так, я ее недалеко от запертого ангара подняла, это тебе первый ключик. Второй потом дам.
Арамис посветил на пачку и присвистнул:
– Мэйд
