минут, и на корабль.
Настя кивнула и ещё несколько раз подпрыгнула. Я уже начинал беспокоиться о ней. Порхая словно мотылёк, который вырвался из паутины, и сейчас от радости не может найти места, Настя носилась довольная и жизнерадостная. Вернувшись на корабль, мы сняли шлемы, и посмотрели друг на друга. У Насти лицо светилось, словно первая вечерняя звёздочка. Щёки, шея, у неё горели от прыжков, и были в мелких бисеринках пота. Я бережно вытер их рукой и поцеловал.
– Наш первый поцелуй на Марсе, – резюмировала Настя, и тут притянула мою голову руками и со страстью поцеловала в губы.
– Фу ты, у меня голова закружилась, – сказала она и убрала прядь волос со лба.
– Ты сегодня очень красивая, не могу налюбоваться.
Мы бы ещё долго сидели и смотрели друг другу в глаза, но металлический голос предупредил, что корабль готов к взлёту. Полёт обратно прошёл в молчании. И мне не хотелось нарушать тишину. Я держал Настю за руку, и был самым счастливым человеком во всей Галактике, уже твёрдо понимая, что не смогу жить без Насти.
Выйдя из парка, мы уселись в уютном кафе, которое располагалось в тени двух столетних дубов. Их густая крона заботливо укрывала посетителей, словно мать новорождённого ребёнка. Было прохладно, и восточный ветер с трепетом развевал волосы Насти. Она ела маленькой ложечкой мороженое с клубникой и с нежностью заглядывала мне в глаза.
– Ты сейчас в отпуске?
– Да, отпустили на неделю домой.
Мне не хотелось сейчас говорить о службе, тем более что я ещё не принял окончательного решения по поводу возвращения в часть.
– Где бывал? Расскажи, а то ты всё время молчишь. Тебя что-то беспокоит?
– Нет, Настенька, мне хорошо с тобой, в такие минуты забываешь обо всём, и не хочется говорить о службе.
– Тяжело?
Настя не думала отставать, и мне пришлось ей кое-что поведать, да и то, в общих чертах. С нас брали подписку о неразглашении условий военных экспедиций. Она внимательно слушала и смеялась, когда я рассказывал про Люмикс.
– Скажи Настя, а ты смогла бы меня ждать здесь, на Земле.
Голос мой стал серьёзным, даже слегка грубоватым. Настя смутилась, и ничего не ответила. Это меня в глубине души задело, и я ещё раз спросил.
– Это сложный вопрос, и ответ на него тоже сложный. Я не могу сказать. Прости и не суди меня. Ждать не трудно, когда любишь и знаешь, что вот-вот наступит долгожданный момент встречи. Женщина живёт такими мгновеньями и готова многим пожертвовать. Ты понимаешь, о чём я?
Я многозначительно закивал и подпёр рукой голову. Настя отстранила стаканчик и собралась уходить. Настроение у неё почему-то исчезло.
– Ты хочешь уйти?
– Да, мне пора. Вечером нужно идти на работу, в ночную смену.
– Но ведь ты не ответила на мой вопрос.
Мне не хотелось отпускать Настю, и я всячески пытался её задержать.
