баром, рядом обеденный стол с четырьмя стульями, за ними практичный сервант. В ящиках, наверное, лежало столовое белье, а в шкафу стояли вазы и графины, которыми никогда не пользовались. На стенах висели традиционные семейные фотографии. В центре – все семейство тридцать лет назад, Ханна в центре, Калли за ней, справа Фолькер в пубертатном периоде, слева Катарина, примерно лет десяти. Мои бабушка с дедушкой на свою золотую свадьбу получили от нас такую же фотографию. Рядом я узнала свадебную фотографию Катарины, Фолькера в морской форме и множество детских снимков, наверное, дочери Катарины. Я задумалась: когда папа виделся с Калли в последний раз? Папа с нахмуренным лбом бросил журнал назад к остальным.
– Сплошные кулинарные рецепты. И кто все это читает?…
– А когда вы, собственно, виделись в последний раз?
– Совсем недавно. Они с Ханной ездили в Данию и на пароме приехали на Зюльт. Мы как раз тогда мостили подъезд к дому.
– Папа, это было десять лет назад.
– В самом деле? Ну вот видишь. А с дорогой ничего не случилось, каждый камень лежит на своем месте. Это была хорошая фирма.
Калли вернулся с подносом. Три чашки без блюдец, вскрытая упаковка кекса, кофейник из кофемашины с очень светлым на вид содержимым. Он поставил чашки на журнальный столик и налил кофе. Мы с интересом смотрели, как молотый кофе оседал на дно. Калли склонил голову набок.
– Интересно. Откуда тут взяться осадку?
– В кофемашину нужно вставлять фильтр. Ты это сделал?
Папа осторожно помешал жидкость ложкой.
Калли склонился над чашкой.
– Вообще-то да.
– Что значит «вообще-то»?
– Я же не идиот. Разумеется, я вставил. Я не в первый раз варю кофе. Кристина, взгляни.
– Может быть, фильтр склеился?
Калли взболтал жидкость в кофейнике, и осадок поднялся.
– Да, и что теперь?
Я посмотрела на желто-коричневую бурду.
– Сварить новый кофе…
Папа решительно опрокинул содержимое чашки обратно в кофейник:
– А пшеничное пиво у тебя есть?
– Да, есть. Слишком много кофе тоже нехорошо. У меня в последнее время сразу начинается изжога. Кристина, может, сока хочешь?
– Сока?
Я прикинула в уме, не берет ли Калли в расчет мой детский возраст.
– Могу налить тебе ликерчика.
Значит, он не имел в виду мой возраст, просто пшеничное пиво – напиток для мужчин.
– Нет, спасибо, не нужно ликерчика, Калли, просто воды.
– Я схожу в подвал, одну минуту.
Папа посмотрел ему вслед и наклонился ко мне.
– Он же совершенно не справляется без жены. Даже кофе сварить не в состоянии, как он вообще себя обслуживает? Мне придется о нем позаботиться, не могу на это смотреть. Мы, в конце концов, все же друзья.
Не успела я спросить, что он имеет в виду, как вернулся Калли. Он открыл бутылки
