червь, руки замарать боится, чистоплюй! Попомни мое слово, Юрий Семенович, за его великодушие народу потом не раз кровью платить придется.
– Надеюсь, про мысли сии ты боле никому не сказывал? – кашлянул гость. – Времена ныне такие, иной друг и соглядатаем оказаться может.
– Говорил, – хмыкнул Зверев. – Царю в глаза прямо и сказывал. Так что доносить ни к чему, он про меня все знает, не обольщается.
– Вспоминает он тебя, сказывают, – задумчиво провел пальцем по окружности кубка князь Друцкий. – Как азбуку приходскую отпечатали, поминал, как хор в консерватории первый раз запел. Полки стрелецкие повелел твоим обычаем обучать. Там именем твоим учение и нарек. Мыслю, зла он на тебя не держит…
– Еще бы он зло на меня держал! Ничего наш царь ни на кого не держит – ни зла, ни благодарности. Нюня мягкотелая.
– Вижу, это не он тебя, а ты его с глаз долой отослал! – улыбнулся Юрий Семенович. – Может, помилуешь все же властелина нашего? Как-никак, правитель всея Руси, наследник древних кровей.
– Да мне и так хорошо. Я здесь, дома, с семьей. Вижу, как дочки растут, за хозяйством приглядываю, промыслы новые затеваю. Холопы мои после походов прежних исцелились все, за четыре года мы с Пахомом их так умению воинскому натаскали, каждый четырех стоит. Все в походах крещение огнем пройти успели, храбрость выказали. Ни один не дрогнет, не ослушается.
Семьдесят душ – а рать в три-четыре сотни одолеют запросто. С чего бы мне уклад привычный из-за какого-то там царя менять?
Про уроки чародейства Андрей благоразумно умолчал.
– Экий ты стал… Домосед, – покачал головой гость. – От роду всего четверть века, а задеревенел, ровно дуб вековой. Не скучно?
Андрей молча допил вино, поставил кубок на стол, отодвинул:
– Ты у нас в роду за всех путешествуешь, Юрий Семенович. Чего самому время терять, коли тебя обо всем расспросить можно? Где бывал, княже, чего видел, чем земля полнится, что нового округ случилось?
– Много чего, Андрей Васильевич, ой, много… – Князь Друцкий откинулся на спинку кресла и таинственно улыбнулся. – Помнишь, сынок, как мы с тобой проклятое золото на запад из мест наших увезли? Славное было приключение, недолгое, но прибыльное.
– Хорошо прокатились, – признал Зверев. – Не без этого.
– Хорошо, – согласился гость. – Король шведский Кристиан, коему часть золота досталась, низвергнут, заключен под стражу, а королевство его ныне рассыпалось. Бургомистр Любека Вулленвевер, получивший другую часть, четвертован, мой ростовщик убит грабителями, епископ тронулся умом и начал торговать церковными землями, рыцари-крестоносцы лифляндские вслед за ним веру христианскую отринули, замки ордынские себе присваивают, обет целибата нарушают, в домах своих девок гулящих селят, а иные и вовсе жен берут. Биться за веру папскую и клятвы свои никто не желает, еретиков везде привечают,
