она самая и есть, – ослепительно улыбнулась Арьята.
– А… э-э… А где все? И… и… скелет?
Девушка пожала плечами.
– Никогда не понимала, почему люди представляют меня в виде анатомического пособия с неким сельскохозяйственным орудием в дланях, – она протянула Эдану руку. – Поднимайся! Там же мокро!
Тому ничего не оставалось, как подчиниться. Рука у Смерти оказалась маленькая, сухая и теплая. Парень продолжал таращиться на Арьяту, как баран на новые ворота.
– А теперь, будь добр, объясни, что же тебя подвигло на столь жестокий шаг? – девушка заинтересованно рассматривала возмутителя ее смертного спокойствия.
– А?
– Почему ты решил стать моим Поводырем? – терпеливо повторила она.
– Поводырем? – Эдан чуть не поперхнулся. – Я не хотел становиться ничьим поводырем! Я просто хотел умереть! – он подскочил к колодцу и, схватив книгу, сунул ее под нос Арьяте. – Вот, здесь обряд добровольного ухода! Ты должна забрать мою душу! Если ты действительно Смерть, – уже с некой долей скепсиса закончил он, в свою очередь не менее пристально разглядывая гостью.
– Смерть, Смерть… Смертельней не бывает, – утвердительно кивнула головой она. – Ты позволишь? – Арьята забрала у несчастного книгу и углубилась в изучение злополучной главы, а спустя несколько минут зашлась безудержным хихиканьем.
– Чего? – Недоумение Эдана росло с каждым мгновением.
– Все это было бы очень смешно, если бы не оказалось так грустно, – резко обрывая смех, ответила она. – Знаешь, тебе крупно не повезло, – голос этого полуребенка-полуженщины внезапно изменился, наполнившись теми металлическими нотками, которые Эдан уже слышал вначале. У него вдруг разом отпали все сомнения в том, что эта… это… действительно Слепая Гостья.
– Во-первых, какой-то шутник вклеил страницы не той стороной, а во-вторых, ты пал жертвой собственной невнимательности, не увидев меток на полях. Ну, и, в-третьих, там же ясно написано «только для др.», в смысле для древних! Люди не имеют права умирать, когда им вздумается, таковы непреложные законы этого грешного мира, – вздохнула Арьята, понимая, что небо в кои-то веки услышало ее просьбу и, расщедрившись, решило одарить приключениями полной чашей. Вернее, злоключениями.
Когда все сказанное дошло до Эдана в полной мере, ему стало плохо, и парень, заметно побледнев, судорожно вцепился пальцами в крышку колодца, остро осознав всю правоту народной мудрости, гласившей: «жадный дважды платит, а хитрый дважды делает».
– Поэтому теперь ты мой Поводырь… – продолжила мстительно забивать гвозди в крышку его гроба Арьята. – Эй-эй! Только в обморок не надо падать! Вот так, вот и хорошо, вот и умница… – она похлопала его по щекам, приводя в сознание. – Ну, что же, э… как тебя зовут?..
– Эдан, – мрачно откликнулся тот, вдруг резко осознав, что в отчем доме ему жилось не настолько уж плохо, чтобы добровольно ввязываться во всю эту катавасию. Однако слово не воробей, а мысли умные, как водится,
