у меня есть шанс умереть молодым.
Всякий раз, когда я ходил на службу в синагогу или попадал на службу в церковь, меня одолевала такая тоска от этих иудео-христианских попов, которые тщились быть моими «учителями», что я брал программку службы и писал на ней стихи. Так у меня написалось немало.
Я давно не хожу в синагогу и тем более – в церковь. Я давно перестал писать стихи.
Быть может, это бог нисходил на меня в храмах и поэтому я там хватался за бумагу?
Теперь я хватаюсь только за пизду.
И бог по-прежнему нисходит. Причём с ещё более поэтическим результатом.
Станция метро «Тайные записки Пушкина».
Из неё вылезает пионер-шпион, которого как пионеры, так и шпионы называют между собой «шпионер» Это был человек, который сумлевается. К нему подошли с паролем: Витя, ты Боря? Он ответил мудро: «Посеешь Витю, пожнёшь Борю». Подошедший сбежал.
«С первым ампера!» – рассмеялся человек и пошёл сжигать литературные мостки. Было завтра. Будильник работал, как часы.
Насекомые с доисторических времён очаровывались видом, запахом и ощущением цветов, влечение к которым оправдывалось для них нектаром, что они из цветов отсасывали.
Человек тоже испокон веков очарован цветами, ибо они являются для человека воплощением красоты: зрительной, обонятельной, тактильной. То есть эстетические критерии красоты усвоены человеком ещё от насекомых и являются идентичными. Но в отличие от насекомых, у которых эстетика основана на связи со жратвой, у человека эстетика основана на сексе, ибо цветок, являющийся половым органом растений, ассоциируется у человека (чаще всего подсознательно) с женскими половыми органами.
То, что удовлетворяет самое сильное желание – голод (пищевой и половой) – становится воплощением красоты.
Так что не зря насекомые и человек без ума от цветов – их эстетика едина, а значит человек и насекомые – братья навек.
Гулял с женщиной вокруг озера. Гуси, потягиваясь, делали «ласточку», ворковали голубками и гадили как свиньи. Так что я всё смотрел под ноги, чтобы не наступить.
А женщина тем временем призывает:
– Посмотри на небо, какие красивые облака.
– Не могу, – отвечаю я, – вляпаюсь в дерьмо, – а сам дивлюсь: как она умудряется не вступать и небом любоваться? Непостижимо. Одно объяснение – женщина.
Потом меня осенило. Я остановился, посмотрел на облака, восхитился и пошёл дальше, уставясь в землю. Вот уже где действительно – либо земля, либо небо.
Молодёжь и люди средних лет не любят думать и размышлять о болезнях, старости и потому особенно в России да и в других странах инвалидов и стариков убирали в маловидные места, старались от них побыстрей избавиться, желали им скорейшей смерти и всячески этому способствовали.
В Америке и других человеколюбивых
