не только режиссеры и актеры, но и гримеры, осветители, ассистенты… терпеть не могли капризную актрису. Тони Кертис, игравший с Монро в самом знаменитом ее фильме «Некоторые любят погорячей» («В джазе только девушки»), говорил, что целовать ее все равно что целовать Гитлера.
Мэрилин опаздывала всегда и везде, неважно, была ли это просто встреча с приятелем в кафе или серьезная официальная церемония. Она даже опоздала выйти вовремя к микрофону, чтобы спеть президенту свое знаменитое поздравление. Сама Монро язвила, что это не она вечно опаздывает, а другие куда-то торопятся. Ее непунктуальность вынужденно терпели, но симпатий со стороны тех, кто маялся в ожидании, не добавляло.
Была исключительно несобранна и временами словно нарочно испытывала терпение окружающих. Например, могла внимательно наблюдать, как накладывают грим в течение довольно длительного времени, а потом, убедившись, что все закончено, вдруг объявить:
– Ах, какая я рассеянная – не приняла душ! Извините…
Следовала полуторачасовая ванна, и гримеры начинали работу сначала. Все это время съемочная группа страдала в ожидании. Не все бывали столь добродушны, чтобы прощать подобное неуважение к себе…
Причем все это не только в бытность звездой или на съемках «Неприкаянных», где продюсером была она сама, а сценаристом супруг, но и тогда, когда до звездности было еще очень далеко. На съемках одного из первых фильмов «Все о Еве», когда возмущенные актеры, устав ждать Монро, были готовы просто покинуть площадку, только у Бэт Дэвис хватало мудрости зайти в ее гримерную, взять начинающую актрису за руку со словами «Пойдем, все тебя ждут!» и вывести наружу. Мэрилин просто боялась появления на площадке, боялась что-то сделать не так, показаться смешной, нелепой, опозориться…
Но постепенно эта неуверенность в себе переросла в уверенность, что будут ждать и терпеть. Отвратительная черта характера, но из песни слова не выкинешь, эта черта у Монро имелась и даже была гипертрофирована.
Опаздывала она и в Лондоне. Опаздывала, просыпаясь слишком поздно, подолгу приводила себя в порядок, в рабочее состояние, гримировалась, смывала грим и все переделывала, пила шампанское… Вместо утра, когда хороший свет и у актеров еще нет теней под глазами от усталости, съемки начинались далеко за полдень.
Когда группа уже просто кипела от возмущения, съемочную площадку вдруг озаряло солнце – прибывала Мэрилин. Ей даже в голову не приходило извиниться за опоздание и срыв нескольких часов работы.
Злился Лоуренс Оливье.
Злился и Артур Миллер. Жизнь рядом с Мэрилин оказалась не такой, как он ожидал. Красивая внешность вовсе не подразумевала ангельский нрав. Звезда мгновенно затмила своего супруга, Миллеру пришлось довольствоваться ролью «при» – быть при Монро сопровождающим, улыбаться, когда ей задают вопросы, держать пальто или цветы, подавать руку, многозначительно помалкивать…
А еще выслушивать выговоры
