даже не представляешь, на каком говне время от времени приходится играть мне. Ты хоть гитару свою имеешь, а мне установку в тур не повезешь, а прокатчики иногда ставят такое, что смотреть больно, не то что слушать. Но я привык как-то, никто даже не замечает. Звук – он всегда в руках. Кто хорошо играет, сыграет на чем угодно». «Угу, в умелых руках и хер – балалайка», – вспомнил я народную мудрость. «Правда, звук у той балалайки все равно остается херовый», – счел нужным дополнить ее все же после некоторого раздумья.
Дом культуры, где находился наш концертный зал, – довольно большое заведение, оно живет своей жизнью, вне зависимости от запланированного концерта метал-группы. Помимо самого концертного зала, здесь находится множество кружков и детских секций по самым разным интересам, от танцев до вязания. Вот одна из дверей, ведущих в общий коридор, открылась, и в проеме появилась бабушка, возраста явно пенсионного, однако бодрая и радость жизни не утратившая. «Молодые люди, можно ругаться потише, я тут вообще-то с детьми занимаюсь, и вы нам мешаете». Увидев музыкантов, заулыбалась: «Ой, ребятки какие молодые, красивые, хорошие! А что вы тут организуете такое интересное? А заходите ко мне, как я своих деток отпущу, чаю попьем, поболтаем, давно не болтала с такими красавцами». «Бабуль, не до тебя сейчас, у нас куча проблем, и вообще – мы делаем концерт тяжелой музыки, какой, на фиг, чай», – это организаторы зарубили инициативу бабушки на корню. «Шэрон, какие, в жопу, шарики, я же долбаный Князь Тьмы!» – тихо, чтобы слышали только свои, прошептал Ларс, который всегда мог найти в своей голове классическую цитату, подходящую моменту. «Ну, как хотите, если что, я тут у себя», – дверь за бабушкой вновь закрылась.
«До запуска зрителей осталось два часа, нам нужно финальное решение, – резюмировал Андрей. – Если мы сейчас не поймем, что нам есть на чем играть, не начнем саундчек, то можно сворачиваться и уезжать. Высказываемся по очереди». Гитаристы, то есть мы с Юрой, подумав и посовещавшись, заявили, что звучание прокатных усилителей, конечно, ужасное, но какие-то звуки они издают, и, вероятно, хотя бы часть зрителей сможет узнать в них любимые песни. Дима Кривенков выразился в том смысле, что при адекватной компенсации, выраженной в пополнении бытового райдера, он тоже готов закрыть глаза на недостатки своей барабанной установки. Но Тема был непреклонен: «Мне нужен новый нормальный пульт, гейты, обработки и хотя бы еще несколько микрофонов для подзвучки барабанов, иначе работать нельзя».
«Жень, а ты что скажешь, ты же теперь лицо группы, от тебя многое зависит», – Юра обратился к Жене Егорову, для которого (как и для меня) это был один из первых туров в составе «Эпидемии». «Ребят, я, конечно, не хотел бы брать на себя решение, но, честно говоря, я очень расстроен. Я считаю, что группа нашего уровня не имеет права звучать так, чтобы люди в зале посчитали, что мы петь и играть не умеем. Я не думаю, что зрители получат удовольствие от такого концерта, и я не хочу, чтобы они разочаровались
