прерывисто вздохнул.
– Они не дали мне информации о ней, когда я звонил.
Сиси посмотрела на него. Он хороший человек, подумала она. Хороший человек, хороший муж, хороший отец. Сейчас он выглядел измученным.
– Хван внес мое имя и имя Симоны в список членов семьи. – Поскольку он был хорошим человеком, Сиси положила свою ладонь на его руку. – Позвони ему.
– Позвоню. Да, я позвоню.
Теперь Сиси положила руку на руку своей дочери.
– Тюлип, я знаю, сейчас тебе нужны твои девочки, а ты нужна им. Симона не уедет, пока не будет уверена, что ты в порядке, и Ми поправляется. Думаю, полиция придет с ней поговорить.
– Мы должны сделать заявление для прессы, – добавил Уорд. – Ты права. Они не оставят ее в покое.
– Верно. А вот после всего этого позвольте мне забрать ее, дать ей несколько недель тишины и покоя – и Ми, когда она поправится. Я позабочусь, чтобы нам никто не докучал. Симоне нужно будет с кем-нибудь поговорить обо всем этом, помимо нас. У меня есть друг, психотерапевт из Портленда. Он проводит часть лета на острове. Можешь встретиться с ним, Уорд, поговорить.
– Непременно.
– И ты поймешь, что он хороший профессионал. Ей надо будет выговориться. И тебе, Натали, детка.
– Я не хочу ни с кем говорить или видеться. Я хочу просто быть дома, с семьей.
Сиси хотела было что-то сказать, но Уорд предостерегающе покачал головой.
– Ладно, просто подумай об этом. Несколько недель на острове помогут Симоне забыться. Натали тоже, если она захочет. Впрочем, я знаю, что она собирается ехать в конный лагерь через пару недель.
– Хорошо, мы подумаем, – сказал Уорд. – Спасибо, Сиси, за…
– Не надо. В семье надо делать то, что нужно семье. А сейчас, полагаю, семье не помешает еще кофе.
Когда она поднялась, вошла Симона.
Темные круги под ее припухшими глазами резко выделялись на бледной коже.
– Ми очнулась. Ее отец сказал… сказал, что она хочет меня видеть. Я должна поехать к Ми.
– Конечно, только сперва позавтракай. Ми ни к чему видеть тебя такой бледной. Это не поможет ей чувствовать себя лучше, правда, Тюлип?
– Садись, милая, – сказала ее мать.
– Я не хочу есть.
– Ну, немножко. Сиси тебе что-нибудь приготовит.
Симона села, посмотрела на лицо матери. На эти пластыри, синяки.
– Ты уже лучше себя чувствуешь?
– Да. – В ее глазах заблестели слезы.
– Не плачь, мама. Пожалуйста.
– Я не знала, где ты, – сказала она. – Я ударилась головой, и бедная Нат… я совершенно растерялась и была напугана. Я слышала выстрелы, крики и не знала, где ты, в безопасности ли. Я понимаю, Ми хочет тебя увидеть, но сначала я хочу немного побыть с тобой.
– Я не знала, что с тобой и с Нат. Не знала. – Симона села рядом с матерью, прижалась лицом к ее плечу. – Когда
