style="font-size:15px;"> – Ну что у тебя там в отделении творится, Киллер? За двое суток получаю вторую служебку. Первая на покупку медикаментов, вторая на установку окна. Ты белены там объелся или совсем охренел? Где я столько денег тебе возьму?!
– Не знаю, – бурчу я, – Это все ваша студентка уничтожила, еще и меня покалечила. А это будет считаться производственной травмой?
– Так, я не поняла, это ты там что ли пожрал все медикаменты и лежишь под кайфом? – злилась главврач.
– Ага, глицином тут балуюсь, знаете ли, – съязвил я.
– Сейчас поднимусь в твое отделение, – прошипела яростно Вероника Андреевна и бросила трубку.
Как и обещал главврач, в отделении она была уже через пять минут. Обычно такой экстренности и оперативной работы от начальства не дождешься. Маша влетела в процедурную, наверное, надеясь меня предупредить, но следом фурией появилась Вероника Андреевна.
– Я так и думала, – констатировала начальница, – Ну не может быть настолько профессиональных врачей без какого-то подкола.
– Это я, Вероника Андреевна, – за спинами Маши и главврача раздался голос Евгении.
– Что ты? Ты его заставляла принимать медикаменты в лошадиной дозе? – нервничала начальница.
– Нет, – пропищала недоразумение, – Я ему шишку поставила, разбила…
– Мое профессиональное сердце, – перебил девушку я, если сейчас из нее признания польются потоком, то ей явно не светит никогда работа в больнице даже санитаркой, несмотря на знакомство с глав врачем.
– Что за цирк вы тут устроили! – злилась главврач.
– Это не выносимо. Не выносимо работать в отделении, где все рушится! – решил изобразить творческий кризис, во всяком случае, я найду себе работу, в отличии от горюши, – В отделении была утечка медикаментов, я раскрыл окна, одно рухнуло мне на голову, другое вдребезги!
Для пущей убедительности развел в стороны руки и проголосил последнее слово. Вероника Андреевна внимательнее присмотрелась к стенам процедурной, от ее глаз не утаился покошенный железный шкаф с медикаментами, который тоже пострадал от рук студентки. Главврач вышла из кабинета и прошлась по коридору – открытое окно напротив поста медсестры с оторванной ручкой, подранный линолеум, осыпавшаяся краска на стенах. Она заглянула в мой кабинет – на полу штукатурка, разбитое окно с пробитой в нем дырой.
– Я согласна с ремонтом в отделении, но, Мстислав Юрьевич, согласись, что та дыра в окне твоего кабинета размером с мою голову не катит на саморазрушение здания больницы! Ты что головой бился в стекло? Ради ремонта что ли? – вернулась в процедурную главврач. Горюша хихикнула, я снова потер нервно переносицу, набрал в легкие побольше воздуха и выдал виновато:
– Да. Да! Я сделал это, потому что в этих полуразрушенных стенах можно задохнуться!
– Ну ладно тебе, Киллер, я выпрошу ремонт на твое отделение у администрации, но больше
