бороло 1934 года из бочки, которая называлась Di Tereza, потому что именно в этом году родилась ее бабушка. На этой бочке из личных подвалов семьи Джамбелли был вырезан портрет Терезы в десятилетнем возрасте – именно том возрасте, когда вино созревает, входит в силу и разливается в бутылки.
Сейчас, в шестьдесят семь лет, Тереза Джамбелли была легендарной личностью, слава которой как винодела затмила даже славу ее деда.
Бутылка красного вина с этой этикеткой впервые выставлялась на продажу и выходила за пределы семьи. Как и ожидала София, торги шли бойко и оживленно.
Мужчина, сидевший рядом с Софией, постучал пальцем по странице каталога, где была напечатана фотография бутылки.
– Вы похожи на нее.
София слегка пошевелилась, взглянула сначала на соседа – представительного мужчину лет шестидесяти, потом на портрет девочки, серьезно смотревшей с этикетки.
– Спасибо.
Маршалл Ивенс, вспомнила она. Недвижимое имущество, второе поколение. Состояние – пятьсот миллионов. Ей по роду деятельности полагалось знать имена, финансовое состояние и прочие необходимые сведения о любителях вина и коллекционерах с толстыми кошельками и строгим вкусом.
– Я надеялся, что La Signora прибудет на сегодняшний аукцион. Она хорошо себя чувствует?
– Лучше не бывает. Но ей помешали дела.
В кармане завибрировал пейджер. Однако раздосадованная помехой София предпочла следить за торгами. Она обводила комнату взглядом, обращая внимание на жесты. Мужчина, сидевший в третьем ряду, небрежно поднял палец; это означало повышение цены еще на пятьсот долларов.
В конце концов цена бутылки бороло превысила цену каберне-совиньона на пятнадцать тысяч. После этого София обернулась к соседу и протянула ему руку.
– Поздравляю, мистер Ивенс. Ваш вклад в Международный Красный Крест будет оценен по заслугам. Благодарю вас от имени компании и семьи Джамбелли и надеюсь, что этот приз доставит вам удовольствие.
– Не сомневаюсь. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Я имел честь познакомиться с La Signora много лет назад. Она необыкновенная женщина.
– Да, так и есть.
– Может быть, ее внучка согласится пообедать со мной сегодня вечером?
Он годился ей в отцы, но София была воспитана на европейский манер и не придавала этому никакого значения. Сложись обстоятельства по-другому, она согласилась бы и наверняка получила удовольствие…
– Мне очень жаль, но сегодня я занята. Если не возражаете, отложим до моего следующего визита на восток.
– Конечно, не возражаю.
Она тепло улыбнулась и встала.
– Прошу прощения, мне пора.
София незаметно выскользнула из зала, вынула из кармана пейджер и проверила номер. Затем прошла в дамскую гостиную, посмотрела на часы и достала из сумочки мобильный телефон. Она набрала номер, опустилась на
