мысленно. А у меня нет дома. Я его сама сожгла. А рассказывать обо всем или нет – это мы ещё посмотрим.
– Если вы действительно полиция, мне есть что рассказать, – говорю тихим, бесцветным голосом. Женщина бросает на меня удивлённый взгляд, но никак не комментирует мои слова.
И снова мысленно молюсь, чтобы Вова был жив. Чтобы автомобиль с ним остановили, и с моим зверем всё было хорошо. Я расскажу всё, что знаю, а взамен попрошу, чтобы ему помогли. Чтобы Вову освободили из лап четвёрки. Действительно, я же могу их попросить, потребовать кое-что в обмен на информацию. Я знаю о четвёрке столько, что хватит на несколько пожизненных сроков. Знаю, чем они занимаются и как пытают людей. А Вова – он теперь жертва. Он больше не с ними. Жертва такая же, как и я.
Автомобиль действительно останавливается возле участка. Мне сложно совладать со своим растерянным состоянием. Такое впечатление, что вот она, заветная мечта, улыбается мне. А я в это время чертовски боюсь, что она сейчас вместо улыбки оскалится гнилыми зубами и начнёт ржать над моей наивностью, хватаясь за живот. Да, слишком много разочарований и обломов было в моей жизни. Много болезненных падений в самые неожиданные моменты. Именно поэтому я теперь всегда начеку, хочу я того или нет.
Меня ведут в участок. Точнее, я сама иду. Как ни странно, чувствую себя почти в безопасности. Не может же весь участок быть «оборотнями в погонах» и представлять угрозу? А если бы среди этих в автомобиле такие были, я бы здесь не оказалась. Увезли бы куда-то в лес, замучили либо убили. Зачем всё так усложнять? Другими словами, я действительно начинаю верить, что это мой шанс восстановить справедливость и спасти Вову.
Меня проводят в один из кабинетов на третьем этаже участка, достаточно скромно обставленный, и предлагают подождать следователя. Стол с ноутбуком, вазон, стул, куда мне предложили присесть, ещё один у стены и кресло с другой стороны стола. Моё сопровождение уходит, попросив подождать минутку… Никто не закрывает дверь на замок, не заковывает в наручники, ни к чему не принуждает… Опять же побуждая не щетиниться и реагировать на происходящее спокойно.
Через несколько минут заходит довольно приятный мужчина лет сорока с маленьким животиком, но достаточно крепкого телосложения. Заходит с бутылкой воды и чашкой. Такой привычной, домашней чашкой… что меня на секунду бросает в холодный пот. Я на короткое мгновение мысленно оказываюсь дома, в безмятежном прошлом. Мужчина наливает в чашку воды и ставит передо мной. А я и не понимала, насколько меня мучает жажда. Одним махом выпиваю почти всю. Мужчина, улыбаясь, наливает ещё и ставит передо мной бутылку, а после садится в своё рабочее кресло.
Следователь с сосредоточенным лицом включает ноутбук и берет какие-то бумажки. Ставит на запись наш разговор, сосредотачивая внимание на мне. Сначала он задаёт общие вопросы: как меня зовут, какого года рождения, где живу. А потом спрашивает, знаю ли я людей, с которыми ехала в машине. Говорю, что нет. Я действительно не знаю, только догадываюсь, что это охрана банды. И зачем они им понадобились?
После
