чтобы предвидеть события, достаточно было подумать о противниках или союзниках. Евгений жаждал мести обидчикам, и само предвкушение её превращалось в удовольствие. Картинки их поступков и разговор сами вставлялись в его мозг, как галлюцинации. По большей части они вызывали отвращение от их глупости, которая компенсировалась их злобой.
Однако же, за два дня до начала новой сессии, появилась тревожная картина. Он даже дополнительно подключился к своей программе, надеясь не упустить некие важные подробности.
«Мы знаем, что ты торгуешь запрещёнными компьютерами,» сухо и злобно говорил один из обидчиков Евгения, тот, который меньше ростом, в какой-то комнате, где был только стол, за которым сидел ещё и его приятель Владимир, смотревший перед собой. «За это тебе пятёрочку легко нарисуют. Но мы сдавать тебя не хотим, если будешь половину платить от каждой сделки».
«Да я давно с этим завязал,» поднял насмешливый взгляд Владимир, пожимая плечами.
Тут за спиной появилась вторая знакомая фигура, подельника допросчика и с размаху нанесла удар в ухо Владимира, который опрокинулся на пол с грохотом. Ловкий насильник обхватил его за горло одной рукой и вывернул руку жертвы другой. Посадил на стул и проговорил пронзительно садистским голосом:
«Не п…и, б…ь».
Когда отпустил, Владимир утер слёзы.
«На зоне тебя за пять секунд петухом сделают», злорадствовал допросчик. «Но от твой контрабанды навара как кот наплакал. Нас интересует твой дружок, эта гнида, Шпагин. У него предки состоятельные, имеют высокий статус в обществе. А сынок „либераст“, чтой то там про „дерьмократию“ триндит. Вражина. Хотя говорят он компьютерный гений, а такие не обходятся без самых современных компов, и все отдадут, чтоб их иметь. Ты его дружок, значит и доставлял ему такие штуки».
Напарник сзади стал хлестать по щекам пленника, закрывшегося ладонями, приговаривая:
«А ну признавайся, падло».
«Иди к е…м», вскочив, закричал Владимир. «Да, я ему доставил один».
«Чистосердечное признание облегчает вину», посмеивался главный, вытаращив глаза и издевательски ухмыляясь. «Уже этот „ботаник“ срок имеет. И вряд ли ему это оборудование нужно, чтоб только запрещённые фильмы смотреть и вражеские голоса слушать. А может какую информацию сдаёт за бугор. Тут уже изменой попахивает».
«А ты что, хунвейбин?», вырвалось у Владимира.
«Оо… Какой дерзкий», отвечал главный вытянув руку, предостерегая напарника, схватившего жертву за шиворот и уже занеся кулак. «Я могу заложить вас обоих своему братану, менту. И ваша песенка спета. Но мне „бабло“ нужно. Кризис, понимаешь ли, и надолго, а мы в – окружении врагов, которым подыгрывают такие как вы. Платите дань за предательство. Родители его не бедные, если не хотят испортить сыну и себе жизнь, пусть поделятся».
«Спрятать компьютер, немедленно, в эту же секунду», уже сказал сам себе Евгений.
Примерно
