как передвигаться по этому участку. Зачем? Чтобы потом ходить к тайнику? Скорее всего, так».
Появился Довлатов. Он, согнувшись в три погибели, подбежал к Федору и лег рядом, пытаясь отдышаться. Первое, что отметил Кулибин, что этот дембель натянул на себя бронежилет, вернее, застегнул его со всех сторон, чего в последнее время не делал, фраерился среди своих. Значит, что-то сильно испугало этого парня.
– Т-тов-варищ…
– Дальше давай, – перебил заикавшегося сапера Кулибин, понимая: это второй знак, указывающий на то, что сапер сильно напуган. – Успокойся, сделай глубокий вдох. Молодец! Еще раз. Еще. Все? Говори. Что видел?
– Та-та-ам сиг-г-налки.
– Сколько?
Солдат показал четыре пальца.
– В-в м-метра-ах ну…
– В десяти?
Солдат помахал.
– В тридцати?
– Б-б-бо…
– В пятидесяти?
Солдат закивал:
– Ч-через-з т-до…
– Через дорогу протянуты?!
Солдат снова закивал.
«Ясно, ясно. Зачем же так, а? Хотят узнать, когда я выдвинусь со своей группой назад, а потом уничтожить нас?»
Второй сапер, передвигавшийся по дороге в сторону перевала Дех-Сабза, ничего подозрительного не обнаружил.
«Значит, нас ждут только с одной стороны, – пришел к выводу Кулибин. – Кто это? Понятно, духи. Что делать, что делать дальше?»
У Кобзаря на широкоскулом лице осталась вопросительная ухмылка.
– А если оттуда начнут давить? – спросил он, тыкая пальцем в гору.
– Сам решай! – Кулибин смотрел в глаза лейтенанта. – Круговая оборона. Как на первом курсе в училище обучались, помнишь?
– Понял, понял, – наконец-то с лица Кобзаря сошла монументальность памятника. – Просто так и сразу?!
– Будь проще, братан, здесь война, – и, махнув рукой саперу Серову, которого почему-то с первого дня их знакомства называл Серым, крадучись полез в сторону рощицы, зацепившейся за край дороги и заползшей немножко на скальную часть горы.
Солдат шел впереди, медленно, внимательно осматривая землю с торчащими из нее осколками каменных глыб. Чем-то он все же был похож на его училищного друга Серого. И лицо у парня серое, как будто дымом смольным обмазано, и бородка, толком никогда у него и не росшая, пушком закрыла щеки с подбородком.
– Товарищ с-с, – окликнул Федора идущий сзади ефрейтор Биня, то есть Бинев. Придумали же фамилию.
Ефрейтор, приложив указательный палец к губам, показал, что нужно присесть и замереть.
Федор, по инерции, осмотрелся по сторонам и кивнул подбородком десантнику, что, мол, такое, не спуская с него глаз.
Но ефрейтор молчал, прислушиваясь. Где-то в стороне кто-то «шумнул» – камень столкнул. Это сапер? Нет. Кто?
Серов, смотря на Федора, тоже замер в позе
