чиновников и военных чувствовал себя лишним. Глядя на все эту показные манеры он снова вспоминал о Софье и Денисе, от чего ему становилось тошно. Вокруг шли разговоры о войне с Японии, о быстрой победе над ними. Тут он услышал:
– Да что с ними воевать, варвары есть варвары.
– Да, у них наверно ещё джонки боевые, – отвечал мужчина, расхохотавшись.
Тут Владимир не стерпел и закричал:
– Японцы вовсе не варвары! Их народ за пару десятков лет смог догнать страны Европы по уровню развития! Их флот могущественен, они уже доминируют над одной нашей эскадрой, а если она не прорвётся во Владивосток, и вовсе потопят наши корабли. Их броненосцы защищены и вооружены на уровне наших, а то и лучше. В нашей стране таких темпов роста армии и флота не было и не будет никогда!
– Ты что себе позволяешь, кадет? А может ты и вовсе на стороне Японии? Мой сын рассказывал о знакомом гардемарине, который даже японский знает в идеале, наверно о тебе. Прям портрет шпиона.
– Ах ты…
– Ты вообще знаешь, кто я? Мой брат служит в канцелярии, а друг – местный судья. Ты быстро в ссылку уйдёшь.
– А ты знаешь, чей я сын? Я – сын человека, который был сослан в Сибирь за дуэль с графским сыном, при этом сейчас глава егерского корпуса. Может ты думаешь, что я боюсь ссылки? С радостью тебе морду набью, за одно и к отцу в гости съезжу.
– Ах ты подонок. Да я тебя…
– Отставить! Никаких мордобоев. Этот кадет – мой подчинённый, я сам его накажу, – сказал Игнациус, командир броненосца «Князь Суворов».
– Есть! – отозвался Владимир, отдав честь.
Капитан отвёл юношу чуть в сторону, и полушёпотом продолжил:
– Не лезь ты ни на кого. Нарвёшься на неприятности, и голова с плеч слетит.
– Я считаю подлым угрожать своими связями. А про японцев вы и сами знаете, что они поумнее нас будут.
– Ох, чувствую, не умрёшь ты своей смертью. Но больше, чтобы таких выходок не было, это приказ старшего по званию.
– Есть!
По лестнице спустился император с вице-адмиралом, тут же было объявлено, что столы накрыты, и гости прошли в большую залу. Первый тост, как всегда, был произнесён за здравие императора, потом за адмирала и скорую победу над Японией.
Весь вечер Владимир не находил себе места. Светские разговоры, банкеты, всё это было не для него. Около девяти часов вечера он уже собирался уходить, как к нему обратился Рожественский:
– Ты уже уходишь?
– Да, ваше высокопревосходительство.
– Неужели тебе не интересно данное общество?
– Нет. Я солдат, привыкший к казарме или кубрику. К тому же, скоро отбой. Разрешите откланяться.
– Ты сейчас не на службе, не переживай за отбой. Но если уж так хочется, то иди.
Волков вышел из дома Рожественского и отправился к корпусу. Он удивлялся глупости высших военных чинов, как и штатских.
