но плодов, даже вялых, на ветвях видно не было. Не валялись они и в листве, на земле. Значит, дерево уже доживало свои последние годы, и ствол был изнутри гнилым.
Рядом с велосипедом стоял сержант полиции и внимательно рассматривал его.
Человек в вязаной шапочке слышал приближающиеся голоса и звук шагов многих людей и сделал вполне оправданный выбор в пользу одного противника против нескольких. Он забрался на подоконник, проверил, не оставляют ли после себя на белом подоконнике следы его берцы армейского образца, ничего подобного не увидел и спрыгнул, ничуть не сомневаясь в себе, со второго этажа, туда, где стоял сержант полиции. Рюкзак за плечами ему при этом не помешал. Судя по тому, как пружинисто мужчина приземлился, этот прыжок был для него не слишком сложным.
Он быстро подскочил к сержанту, пожелавшему что-то спросить и уже открывшему было для этого рот, на ходу вытащил из кармана куртки деревянный прямоугольный брусок, оструганный на концах до толщины человеческого пальца, и резко ударил им сотрудника полиции в место изгиба нижней челюсти, как раз туда, где сонная артерия разделяется на внешнюю и внутреннюю. Сержант упал сразу, не отлетел в сторону, а просто осел на землю. Глаза его помутнели и сразу закатились. После удара в сонную артерию даже слон потеряет сознание, особенно если сделать это правильно.
После чего человек в вязаной шапочке сел на велосипед и нажал на педали. Он отъехал на квартал и вспомнил, что забыл убрать лестницу от забора.
«Надо же. Правильно люди говорят, что старость не радость. Запамятовал. Но не возвращаться же. Надо было хотя бы в кусты ее забросить. Но не с собой же ее, в конце-то концов, тащить. Не к велосипеду же привязывать. Лестница деревянная и тяжелая. Одно дело сюда ее доставить, совсем другое унести назад, когда сильно торопишься», – подумал этот мужчина и поехал быстрее.
Глава 3
Подполковник Соколовский приехал к себе в управление как раз к моменту, когда следователи толпой возвращалась со двора и вполголоса обсуждали то, что там случилось.
– По какому поводу сабантуй? – поинтересовался Сан Саныч. – С обеда объявлен нерабочий день? В честь чьего дня рождения? Или у вас сегодня забастовка?
Соколовский узнал суть дела и сразу почувствовал беспокойство. Обгоняя коллег, шагая по лестнице через ступеньку, он миновал стойку дежурного, который поднялся с кресла и протянул руку словно в приветствии, желая что-то ему сказать. Потом Сан Саныч поднялся по лестнице на второй этаж, чуть не бегом пролетел по длинному коридору, оказался перед дверью своего кабинета и толкнул ее. Она сразу открылась. А ведь он отлично, совершенно отчетливо помнил, как вставлял в замочную скважину ключ и дважды поворачивал его.
Только после этого подполковник спохватился, вытащил пистолет, опустил предохранитель, передернул затвор и шагнул за порог. В глаза ему тут же бросилась слегка приоткрытая дверца сейфа. Соколовский заглянул в него.
– Ясно, – сказал
