на П-05 в 686-м году.
– Стой, стой, стой, – проговорил Джеминг. – Почему бы просто не передать нас повстанцам где-нибудь в космосе? Не садясь в государственной колонии?
Павел покачал головой.
– Связаться с повстанцами сейчас сложно. У меня до сих пор не было возможности этого сделать. А если я надолго пропаду в пути, то в порту П-02 меня спросят, а где же это я был? И отправят в новое подобие ОС-87. В лучшем случае. Но скорее всего, просто «удалят». Мне же нужно и свою шкуру прикрывать, Джеминг.
– Постой, что? Ты действуешь, не согласовав миссию с командованием?
– Именно так.
– Но ты же даже не знаешь… – Джеминг нервно оскалился и сощурил глаза. – Вдруг они не поддерживают миссию по нашему спасению?
– Джеминг, ты же второй человек во всей революции. Они спят и видят, как бы тебя вернуть. Уж поверь мне, я поддерживаю с ними связь.
Юн развёл руки в стороны.
– Ладно, делай как знаешь. Ты же у нас тут мастер заговоров.
– Тогда сделаем тебе новую татуировку.
Павел встал с дивана и, захватив винтовку с собой, подошёл к интеркому.
– Филипп, зайди ко мне. Нужно сделать то, о чём я говорил. – Он снова обернулся к пассажирам. А сейчас наградим вас новыми тату. Да, и вы должны будете выучить свои коды наизусть, чтобы не было проблем. Особенно, это касается тебя, Джеминг. Я слышал, ты любишь у нас всё по-своему делать.
Джеминг промолчал, скорчив усталое выражение лица.
– А теперь это. – Капитан прошёл к мусорному шлюзу.
– Не думаешь, что она может пригодиться? – спросил Джеминг.
– Думаю. Но разрушить мои планы она может в один момент. Представляешь, если её обнаружат при досмотре?
Не дожидаясь возражений, Павел выбросил винтовку чужих в открытый космос.
Пара часов, и на запястьях у политзаключённых красовались новые замысловатые татуировки образной формы кода идентификации. Они выглядели так, будто бы на них изображалась сотня перемешанных игл, острия которых глядели в разные стороны. Не слишком красиво, но практично – всё в духе Единого Государства. Для Марка эта татуировка стала символом новой жизни, нового начала. Судя по всему, как и для Октая. А вот Джемингу она совсем не нравилась. В отличии от своих товарищей, у него не было старой. Повстанцы сводят её, как только отправляются в ряды открытого противостояния. И для Джеминга её повторное появление стало чем-то вроде рабской печати. Он сидел на диване и всё время тёр запястье, глядя на своё новое клеймо.
Кроме того, Павел заставил всех сделать новые фотокадры для новых документов, которые он отправил своему человеку на П-02.
– Джеминг, – окликнул повстанца Павел. – Тебе придётся особенно тяжело на П-02.
– Ну кто бы сомневался, – язвительно ответил тот. Он сидел на диване с отчаявшимся лицом.
– Нет, серьёзно. Ты достаточно исхудал и стал неузнаваем по
