компьютер.
– Лу дома? – спросила она, вытаскивая один из чемоданов.
Кайл кивнул и с улыбкой поставил ее процессор на землю. Иден вновь подумала о том, каким теплым и сердечным мог быть этот человек и как бы ей хотелось вернуть его расположение.
В доме тоже все выглядело по-иному. Старенький домик преобразился, превратившись в подобие городского. Входная дверь по-прежнему вела прямо в кухню, но само помещение изменили и усовершенствовали. Иден бы ни за что его не признала. Стойки и кухонные приспособления разместили ниже, чем обычно, чтобы Лу могла управляться с ними со своего инвалидного кресла. Над столом появился верхний свет. Маленький коридор между кухней и гостиной исчез, а северная стена гостиной теперь целиком и полностью состояла из стекла.
Напротив этой стены стоял мольберт Лу, а из огромных колонок, расположенных по углам, лился концерт для фортепьяно Прокофьева.
– Дом изменился до неузнаваемости, – заметила Иден, с удивлением разглядывая гостиную. – Можно сказать, вы привезли сюда кусочек Нью-Йорка.
Лу подкатилась к ней в кресле и протянула стакан с холодным чаем.
– Кайлу пришлось постараться, чтобы заманить меня сюда, – промолвила она. – Надеюсь, эти перестановки не помешают твоим планам.
– Ничуть, – наклонившись, Иден коснулась поцелуем щеки тети. – Мне тут нравится.
Она проследила взглядом за Лу, которая с легкостью перебралась из кресла на кушетку – что ни говори, а травмирована у нее была только одна нога. Лу было под семьдесят, но она по-прежнему оставалась красавицей. Лицо ее отличалось гладкостью и чистотой линий, а черные, выразительные брови еще больше подчеркивали синеву глаз. Свои темные, с проседью, волосы Лу завязывала в пучок. Другую женщину такая прическа сразу бы обесцветила, а вот Лу выглядела на редкость аристократично. В своем черном, в обтяжку, свитере и длинной зеленой юбке она вполне могла сойти за бывшую балерину. Надо сказать, что раньше она действительно любила танцевать. Когда Иден была еще подростком, Кайл каждую субботу возил жену на танцы. К счастью, это не было ее профессией. И уже через несколько недель после потери ноги Лу, к величайшему облегчению Кайла, вернулась к своему мольберту.
Кайл поставил на кофейный столик шоколадный торт, в котором горела розовая свеча.
– С днем рождения, Иден! Пусть и с опозданием на несколько дней.
– Спасибо. – Присев к столику, Иден повернулась к Лу: – Чудесный тортик! Ты его испекла?
Лу покачала головой:
– Боюсь, я совсем забросила выпечку, тем более что в Колбруке есть превосходная кондитерская. Ну же, – кивнула она на свечу, – загадывай желание.
Иден задула свечу, ощутив при этом легкий укол вины. Ведь первое, что пришло ей в голову, – это мысль о том, что неплохо бы поскорее развязаться с работой и уехать отсюда.
Лу разрезала торт и протянула кусок ей.
– Мы
