страдаю этой болезнью!
Хелен бросила на него вопросительный взгляд.
– Надеюсь, милорд, вы согласитесь, что термин «умственное расстройство» более предпочтителен, нежели «безумие».
– А разве не может человек страдать и тем и другим? – спросил он с мрачной улыбкой.
Борясь со смехом, Хелен попыталась не обращать внимания на его поддразнивание.
– Возможно, у Арианы умственное расстройство. Я не вправе это утверждать, поскольку я не врач. Но если она сообразительная…
Кэм захохотал.
– Как лиса, – ответил он, возвращаясь к своей обычной серьезности. – Это мнение дилетанта. А ученые мужи настаивают, что она глуповата. Тем не менее год назад я нанял ей первую гувернантку, пытаясь научить ее читать и считать.
– Я не ошибаюсь, полагая, что она уже начинала говорить? – спросила Хелен, вспомнив слова Брайтсмита.
– Да, первоначально ее словарный запас был даже велик для ее лет.
– Она, конечно, выглядит физически здоровой. Но может ли она учиться? Например, может ли Ариана выполнять словесные приказы? Играть в простые игры? Может ли связно думать?
Кэм заколебался, озадаченный и обиженный натиском Хелен.
– Разумеется. Я убежден, что Ариана неглупа, просто она боится. А если человек не говорит…
– Вот именно, – сочувственно произнесла Хелен. – В таком случае трудно узнать причину, не так ли?
Она решила не мучить Кэма расспросами, пока не проведет больше времени с девочкой. Их разговор явно причинял ему боль, намного полезнее узнать все от самой Арианы.
Глава 4
Но от любви лекарства нет
Неожиданно Кэм придвинул стул, уселся возле письменного стола и жестом пригласил Хелен последовать его примеру. Чтобы сохранить дистанцию, Хелен предпочла сесть по другую сторону. Кэм вел себя так, словно они целую вечность были старыми друзьями, что, впрочем, было недалеко от истины. Поставив локоть на стол, граф оперся подбородком о кулак.
– Послушай меня, Хелен. – Взгляд серых глаз печально устремился куда-то вдаль. – Я желаю Ариане только лучшего, надеюсь, ты это понимаешь? Я хочу, чтобы у моей дочери была счастливая жизнь, и сделаю все от меня зависящее, чтобы она ни в чем не нуждалась. Как в материальном, так и в эмоциональном отношении. И я не допущу, чтобы она стыдилась за себя или за свою семью. Я не позволю, чтобы она росла, как Бентли и Кэтрин, – всегда на грани общественного унижения, когда их будущее определялось мнением света.
Хелен с недоумением посмотрела на него:
– Кэм, я не совсем понимаю, чего ты хочешь от меня.
Кэм слегка покраснел.
– Я слишком отклонился от темы, да? – спросил он с мрачной улыбкой. – На мою долю выпало исправлять положение семьи, как в прямом, так и в переносном смысле. Все, чего я прошу – ради Арианы! – помоги мне понять, что лучше всего сделать,
