вдруг мужчина так, словно в его словах не было ничего особенного. – Он почти не действует на нас, а вот на маломагических расах прекрасно проявляется быстрый смертоносный эффект.
“Не действует на нас”, – словно эхо где-то в сознании.
“На маломагических расах – смертоносный эффект”, – будто набатом – в голове.
Последнее же как раз про меня!
Я уже собиралась закричать, но внезапно все стало еще хуже:
– Ты спросишь, зачем тебе это надо? – тихо засмеялся вдруг мастер ядов и коснулся поцелуем уголка моих губ.
Будто молния пронзила позвоночник, а через мгновение мирай резко проник рукой мне в волосы, сжимая их, заставляя выгибаться ему навстречу, и поцеловал по-настоящему.
Жарко, страстно, сильно.
Так, что голова закружилась, а в ногах появилась неожиданная слабость.
И я потерялась.
Никто и никогда не делал такого со мной.
И хотя у меня было ничтожно мало опыта в подобном вопросе, почему-то я была уверена, что мало кто из мужчин в принципе мог бы повторить такой поцелуй.
У меня буквально истаяла вся решимость сопротивляться.
Это было похоже на цунами, сметающее все на своем пути, на грозовой шквал, который бьет, не спрашивая.
Его язык проник в меня так, словно был здесь хозяином, а я – лишь собственностью, которая привыкла подчиняться.
Этот мужчина целовал так, словно имел право на всю меня целиком…
И не только имел, но и не стеснялся пользоваться этим правом. Будто я принадлежала ему, а поцелуй – и не поцелуй вовсе, а нечто гораздо большее.
Костер, предваряющий пожар.
Эта мысль и эти прикосновения вышибли всю защиту из моей головы. Всю необходимость противостоять, оттолкнуть, сказать хоть что-то.
У меня кружилась голова, когда змеиный хвост, который я уже могла чувствовать вокруг себя, начал медленно сжиматься. Словно ласкать меня, обнимать…
Или душить.
Я ничего не видела вокруг и не знала, что делать, потому что внутри боролись два чувства: дотронуться до гладкой, ребристой кожи, провести рукой, чтобы впервые в жизни ощутить ее под своими пальцами, либо закричать от ужаса, потому что хвост вот-вот меня убьет.
Впрочем, мастер ядов быстро вернул меня из бездны на землю, снова проговорив:
– Эта отрава для мираев и мильеров имеет побочный эффект – поднимает либидо, – прозвучал его голос с легкой усмешкой, когда он потряс у меня над ухом чем-то, что плескалось и булькало. – Это интересно, учитывая, что на нагов, например, вообще почти ничего не влияет. А я, признаться, слегка перебрал с этой штукой, пока ее тестировал.
Он вновь негромко рассмеялся, склонив голову к моему уху и обхватив губами мочку.
По телу прокатилась раскаленная волна.
Рядом со мной стоял перевозбужденный наг в полной змеиной форме, чье сознание явно искажено чем-то вроде
