усмехнулся я.
– Скорее тот мужик, который сидел рядом с девушкой, – задумчиво сказал друг, – что-то в нём было не так, а вот что, не пойму.
Нам принести обед, и мы с удовольствием принялись пережевывать хорошо потушенное мясо.
– Подошвы! – воскликнул Клим и даже ложку положил обратно, не донеся её до рта.
– Что, подошвы, – не понял я.
– Помнишь, когда Никифор рассказывал про странности одежды отца девушки, то сказал, что у него ботинки со странной толстой чёрной подошвой?
– Ну?
– Так вот! У того мужика были ботинки, похожие по описанию, понял? – Клим вскочил, бросил на стол монету, я, вслед за ним, тоже поднялся и направился на выход.
– Куда они могли поехать? Думай, голова, – я пытался рассмотреть среди других телег, ту самую, но ничего похожего не видел.
Клим перешёл на другую улицу и спросил у лоточника. Тот что-то ему рассказывал и показывал, а потом махнул рукой в сторону рынка.
– Ну что, он видел что-нибудь? – поинтересовался я, когда он вернулся.
– Видел, как проехала телега с мужиком и женщиной, сидящими впереди, и девушкой с мужчиной, которые сидели сбоку. Когда проезжали мимо, то услышал, как он назвал её Настей. Говорит, что никакая она не крестьянка: красивая – глаз не оторвать, на руках кольца, в ушах серьги, руки белые с тонкими пальцами и длинными ногтями, крестьянской работы не знавшие. Поехали в сторону рынка.
– Это она! – я обрадовался, и мы тут же направились по улице вверх быстрым шагом, – может коней надо было забрать?
– Тут недалеко. Не пори горячку, найдём! – усмехнулся Клим.
А у меня что-то сдвинулось в голове, только одна мысль не давала покоя – «Её надо найти!». Зачем? Я себе такой вопрос не задавал. Столько девиц было в моей жизни, что уже давно перестал считать. Некоторые сами липли ко мне, других добивался сам, некоторых даже с большим трудом, но никогда ни одна девушка не вызывала у меня тех чувств, которые сейчас бурлили в душе. Я даже сам не понимал, чем именно она меня зацепила – тем, что запретила подходить к себе, или тем, что обладает каким-то, непостижим для меня, боевым умением, или красотой.
Чем ближе мы подходили к рынку, тем больше было народа и телег. Рассмотреть кого-то в такой толчее было очень трудно. Светловолосые девушки попадались тоже довольно часто, но все непохожие на нашу Настю. Мы обошли весь рынок, заглянули в каждую лавку, но её нигде не было. Когда мы вышли из последней лавки, я с досады двинул кулаком по косяку.
– Не расстраивайся, такая не затеряется. Скажу стражникам, чтобы доложили, когда увидят её в городе, – успокоил меня друг, – пора домой, а то скоро стемнеет уже.
Вот не люблю проигрывать! Ну, ничего, дорогая Настасья, я тебя всё равно найду.
***
– Ия, Лина! –воскликнула Анисья и к нам подбежали две девчонки-близнецы лет пяти с рыжими кудряшками и повисли одна на деде, другая на бабушке. Они оба довольные начали расспрашивать внучек об их жизни и на какое-то время забыли о
