на меня, улыбаясь, – время пролетит незаметно, вот увидишь. Тут будет много детей, вам будет весело.
Папа подошел к нам и коротко поцеловал мои волосы. Мужчины не плачут и не должны проявлять ярко чувств. Мы сильные. Папа улыбался.
– Слушайся старших, сынок, – папа положил руку на плечо мамы, – все, Валери, заканчивай. Нам пора.
Мама кивнула, еще раз прижав меня к себе. Я взрослый. Воин. Они говорят со мной как со взрослым, и я должен понять. Я буду сильнее папы. Хотя во всем Эписе не отыскать сильнее. Поэтому я помахал родителям и решительно повернулся к тете.
– Пойдемте. Я готов.
Холодные пальцы женщины сжали мою ладошку. Я вытирал слезы, но старался тихо. Мужчины не плачут. А я стану сильнее, чем даже сам папа.
Натали испарилась, стоило нам переступить через порог. Что-то бормоча себе под нос, с торжествующей улыбкой Осирис подхватила сумку и скрылась в ночи Эписа, не давая и шанса ее окликнуть. Оставалось надеяться, что еда, приготовленная ей, не исчезла так же быстро, как она сама. Видимо, Крейн думал о том же, потому что, быстро заглянув в спальню Макса и убедившись, что тот спит, тут же скользнул на кухню.
Вот и что прикажете делать? Сняв свои многострадальные кеды, я поправила веревку, которой на талии перехватила рубашку Крейна. Экстра-короткое, но все же платье закрывало все, что должно скрывать. Да и, учитывая мою худобу это не так сильно бросалось в глаза. Тем более ночью. Некоторые наряды Елены, которые я успела лицезреть, в разы короче. Так что уж Крейн точно переживет меня в таком виде. Жаль, что я не успела расспросить Натали, есть ли какие-то новости от Эли. Звонить Бену, а уж тем более призванному, не хотелось. Ладно, завтрашний день, кажется, наконец-то будет принадлежать мне самой.
Зайдя на кухню, я невольно улыбнулась. Сильнейший из живущих, наследник великого благородного рода Крейнов, Осирис, воскрешенный, детектив Башни Смотрящих, герой Эписа и Бесконечной Войны зачерпнул половником суп, стоя у открытой двери холодильника, придерживая ее коленом, и с удовольствием отхлебывал бульон. Скорее всего, где-то в склепе Крейнов сейчас недавно упокоенный Рэндал перевернулся. Причем два раза. Второй – когда капля сползла по подбородку Эрика, и он вытер ее рукавом. Да, голод такая вещь. Забудешь и о происхождении, и о всем воспитании. Поймав меня краем глаза, Крейн улыбнулся.
– Налить? – я кивнула, проходя внутрь и усаживаясь на стул.
Пока Крейн отточенными движениями открывал дверцы шкафа и разливал суп, я не могла отвести от него взгляд. Ведь кажется, что мои чувства были так очевидны. Но почему столько лет я не замечала их? Сколько раз я говорила, что люблю его, невольно? Потому что знала это, потому что действительно считала так. Я любила Эрика Крейна сильнее, чем кого-либо. Но почему-то упорно считала себя связанной с Лавром. Ведь на самом деле все было наоборот. Мы дружили с Максом с детства. Брат моей подруги, теплая семья. Он, несомненно, был очень мне дорог. И я даже была влюблена в него. Только же это не шло ни в какой сравнение с тем, что я чувствовала, находясь рядом с Эриком. Как же это объяснить. Ужасный
