е улыбка, обнажающая ряд ровных белых зубов. У нее низкий вкрадчивый голос, от которого так и веет сексуальностью, на которую ведутся мужчины.
Она любит платья, шпильки и распущенные волосы, свободно развевающиеся на ветру. И ей не важно, спутаются ли они или будут испачканы ее помадой – что это по сравнению с изящным жестом, когда она откидывает их за плечо или, напротив, собирает вместе, заводя по одну сторону шеи, и каждый желающий может оценить красивый изгиб шеи с другой стороны?
Ей неважно, что о ней подумают, главное, чтобы думали в принципе. Она не думает о том, какой ее видят и считают окружающие – циничной, расчетливой, глупой, эгоистичной, равнодушной, она сама знает, какая она на самом деле. Остальные же получают информацию о ней строго дозированно – причем, только те и тогда, когда она решит сама…
…Мама с детства отвергала красный цвет. «Он вызывающий! Он тебе не идет!» – слышала я неоднократно, когда моя рука в магазине тянулась к красному цвету. Так я лишилась мечты о красном платье на школьный выпускной. Оно до сих пор стоит у меня перед глазами – легкое, струящееся, из блестящего атласа, чуть прикрытого сверху матовым шифоном в цвет. Воздушное. Летящее. Платье моих несбывшихся надежд. Будь оно на мне, он бы наконец поцеловал меня, я уверена, он не смог бы устоять! И он бы подарил мне танец, как я мечтала…
Но красное платье так и осталось в магазине. И не было поцелуя, не было танца. Мечта так и осталась мечтой.
…Через десять лет я пришла к маме в гости с красной помадой на губах. «Фу, как ярко! Тебе не идет!» – сразу же выдала мама. «Так красятся только сама знаешь какие женщины!» – поддакнул папа. Да? Серьезно? А мне казалось, мои губы стали выглядеть более полными и чувственными.
Я думала, я взрослая. Но красная помада так и осталась лежать дома, в косметичке, пока срок ее годности не подходил к концу. Тогда я ее выбрасывала и покупала новую. Это был такой своеобразный ритуал – купить помаду, накраситься раз-другой на работу, в магазин, и снова положить ее дома в косметичку. День сурка какой-то.
…Еще через десять лет я все же осмелела настолько, что купила себе красное платье. Стильное, простое по крою, но с красивыми розами по подолу, оно привлекало внимание именно своей безыскусностью, превращая меня в женщину-загадку. Нет, не так. В девушку-загадку. Потому что именно так я в нем себя ощущала. Не женщину, замученную детьми, бытом и работой, которая идет по торговому центру или улице, глядя только себе под ноги. Оно превращает меня в девушку моложе лет на десять-пятнадцать, которая с удовольствием улыбается всему подряд, смотрит по сторонам, в том числе на других мужчин, и великодушно принимает их одобрительные взгляды и кивки.
Платье делает меня смелее, бесстрашнее, словно мое второе имя – «Риск». Рискни – это так увлекательно. Рискни – не то упустишь шанс. Рискни – узнаешь нечто новое. Рискни – что ты теряешь? Рискни – ведь так хочется! Рискни – ты умрешь, если не сделаешь/не скажешь это…Рискни, рискни, рискни…
Но когда я в обычной одежде, этот призыв звучит как «раскисни»…
Перемены начинаются с красного
У меня был выбор – или отдать красное платье в ателье, чтобы его ушили под мой новый, похудевший размер, или оставить его в шкафу.
Еще вчера я бы, тысячу раз кусая губы от сомнений, выбрала бы второе.
Но сегодня я пошла и отнесла платье швее. Работа стоила как половина платья, но я решилась. Кто знает, что для меня сделает это платье?
И вот, спустя неделю, я в нем. Сделав покупки, спускаюсь на парковку на эскалаторе. Я купила себе обновки, и мне даже неважно, что они затерялись в пакете между пачками сливочного масла и руколлой. Я рада их наличию в принципе. Я еду, с интересом вглядываюсь в лица мужчин на восходящей линии эскалатора, и вдруг замечаю тебя. Ты меня еще не видишь.
Та, прежняя я, в обычной одежде, ни за что не преодолела бы застенчивость и покорно ждала бы, что ты ее заметишь. Или не заметишь. И остаток жизни корила бы себя за нерешительность. Но я в красном платье. Я не покорная овечка! Я улыбаюсь шире и, протянув руку, касаюсь пальцами твоих пальцев. Всего десять секунд прикосновения. Но как оно дорого и желанно для меня! Ты удивлен и обрадован, но спустя эти же десять секунд понимаешь, что мы движемся в противоположных направлениях. Радость на твоем лице сменяется растерянностью и затем решительностью. Ты искал встречи со мной более десяти лет и теперь точно не отпустишь – я читаю это в твоем взгляде. Я знаю это совершенно отчетливо, и потому, оказавшись внизу, не спешу уходить, а подхожу к киоску с цветами, выбирая розы.
Я ищу что-то, что меня зацепит. Вот, наконец, продавец протягивает мне пять желто-зеленых роз, упакованных в простую крафт-бумагу, и спрашивает:
– Наличными или по карте?
Это она про способ оплаты. И я не успеваю ответить, как ты отвечаешь за меня:
– По
