у древности зеркал –
Для родословной без изъяна
Тогда холодную Татьяну
На зимней ярмарке невест
Нашел в двенадцатый присест…
И получилось разночтенье
Поэта с замыслом творца:
Татьяне к пышности дворца
Достались ревность и почтенье,
Под хвост – нелегкая вожжа,
И – нелюбовь в три этажа.
X
Им жить богато, честно, сносно,
И медленно, и до утрат…
Их в лес укутанные сосны
Напяливают до утра
Небес оранжевые бусы.
Днем – завтрак, вечером – искусство…
На утро руки разомкнут
Почти случившихся минут
Долги, супружеские в ложе.
На вкус вареной колбасы –
Супруга редкие басы,
Со сна протянутые: – Можно?
И против женская слеза,
Да муж ухаживает за…
XI
Треск поторапливает хворост
Побыть немножечко огнем,
На вздох помноженная скорость
Поскальзывается на нем,
В плену у долга цвел анализ,
Вдвоем о разном целовались,
Отправив мыслей вороха
Во вне, как в два пустых стиха…
Здесь – дочке отданные страсти
Трудом понятным и простым,
И в очереди за святым
В холодной комнате к причастью
Стоят, покорны для игры –
Вдвоем, но разные миры…
XII
Здесь Ольге к Тане появляться,
На вечер в гости выходных,
Для добрых слов и реверанса
С наиглавнейшим из родных:
Улан был принят генералом
В семью, и, скорым сериалом,
Учтя карьеру, ус и сталь,
Поставлен в должность – на шпиталь.
При муже, честно и отважно
Вступила Ольга в дух и чад
Больных и заспанных палат –
Сестрой, по зову патронажной,
Храня на сердце, как меха,
Конец поэта-жениха.
XIII
Небес волшебное вращенье
Здесь дух сестер не замечал…
Пирог в холодном возмущенье
Не поддавался и встречал
Нож острием в ладони барынь…
Два мужа спят. Слова над паром
Из чашек ум раскрепостил…
Под сладость стопок и пастил
Рояль руками женской правды
Чуть заикался, чуть кося
На храп с раскатами лося
За дверью в мужнюю… И рад бы
Рот, как мундштук от сигарет,
Вслух посмолить один секрет…
