и поэтому оставлен за рамками исследования.
В данной статье мы проанализируем отношение российских военачальников к туркам, французам, пруссакам и полякам. На такой выбор повлияли следующие критерии: масштабы военных действий, командный статус военачальников, внешний (по отношению к Российской империи) характер событий. Основную группу источников составили публикации частной переписки, донесений, реляций, рапортов российских военачальников, изданные в 1949–1959 гг. в сериях «Русские полководцы» и «Русские флотоводцы»[106]. Для нас представляют интерес оценки российскими военачальниками организации, боевой подготовки противников, полководческих качеств их лидеров.
В конструировании образа Другого в современном обществе ведущую роль играют СМИ, художественная литература, публицистика и т. д. В XVIII в. такое конструирование было ограничено уровнем технического прогресса и, как следствие, масштабами охвата населения. Простые крестьяне не имели контактов с иностранцами, мало о них знали. Думается, что основным критерием для них служила религиозная принадлежность. Для интересующей нас эпохи представления народов друг о друге складывались под влиянием следующих факторов: во-первых, уровня хозяйственного, общественно-политического и культурного взаимодействия между ними; во-вторых, отражения в общественном создании этого взаимодействия; в-третьих, структуры общественного сознания (сословное или национальное)[107]. И наконец, в формировании массовых представлений более активное влияние начинают оказывать географические факторы (например, возможность путешествий)[108].
Дворянское сословие могло иметь сформированный образ Другого благодаря близости к источникам знаний и возможности путешествовать. Главным маркером для представителей XVIII в. продолжала играть религия, но современные исследователи пришли к выводу, что инаковость в вероисповедании не являлась причиной неприятия[109].
Анализ писем, реляций и рапортов российских военачальников в ходе участия в русско-турецких войнах показывает, что они не оценивали высоко турецкое военное искусство в общем и турецких военачальников в частности. Схожее мнение они высказывали о боевой подготовке и боевых порядках турок. Так, в рапортах сообщается о «неприятельских толпах», или «кучах», применительно к построению конницы[110]. Хотя в плане кампании на 1770 г. П. А. Румянцев отмечал превосходство российской пехоты над турецкой, в то же время указывал на «многолюдство» турецкой конницы против русской кавалерии. Поэтому он не видел целесообразности в ее применении против преобладающего противника[111].
В источниках массово встречаются сообщения о беспорядочном отступлении турок после встречи с русскими. Схожая ситуация была на флоте, где противник часто избегал сражений или плена благодаря легкости своих судов
