жест, каждый поступок, ищешь подтекст, двойное дно и находишь. Твои выводы всегда не в нашу пользу. Сколько детей учатся в filii de terra? Ни один родитель, кроме тебя, не сорвался с места. Ни один. Потому что они знают, когда можно верить, а когда плюнуть. Потому что земля детей безопасна. Запомни это, в конце концов. – Он стукнул кулаком по колену.
Я с удивлением посмотрела на старого ведьмака, в голосе которого слышалась обида.
– Хорошо, – согласилась я. – Надо у автора новости узнать, зачем он это сделал.
– Мы бы с удовольствием, – явидь щелкнула пальцами, – но визирга, с адреса которого была выложена новость, вчера нашли с вырванным горлом в Серой цитадели.
– Серая цитадель? – переспросила я.
Семеныч кивнул. Хорошего мало, Серая цитадель – резиденция Седого демона, хозяина нашего Юкова в частности и всех Северных пределов в общем. «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»4, как писал классик.
– Все равно не понимаю. – Я помотала головой, словно хотела вытрясти засевшие там мысли. – Меня могли убить, могли и не убить, как собственно и получилось. Когда желают смерти, бьют наверняка, быстро и надежно. А тут – сложно, муторно и результат не гарантирован.
– И зачинщик по-прежнему неизвестен. – Явидь вскочила и стала расхаживать по комнате. – Он остался в тени. Нужна была «естественная» смерть, смерть, которая не вызовет вопросов. Это было важнее, чем результат. Он знает о готовности летних к охоте, знает об их нестабильном состоянии. О чем это говорит?
Я раскрыла рот и закрыла. Понятия не имею.
– О том, что этот некто занимает высокое положение и имеет доступ к информации, – ответил ведьмак.
– Правильно. – Пашка остановилась напротив меня. – Затем вроде бы пустяковая новость подается под правильным углом, и ты сама бежишь в пасть тигру. Вуаля, цель уничтожена, винить некого.
– Мог бы и не стараться. – Я со злостью поставила чайник на стол, выплеснув пару коричневых капель заварки. – Я бы на переходах без посторонней помощи загнулась.
– Это уж чисто твоя инициатива, – подруга хихикнула. – Кто ж знал, что ты через Бесово попрешься да еще и на своих двоих.
– Что в этом такого? – Я стала расставлять чашки.
– Ничего, – буркнул старик. – Ты максимум сколько переходов в день совершала? Три? Четыре? И все на машине.
– Ну да. А что? – снова спросила я.
– А то. Магия и механизм плохо сосуществуют, знаешь же. Они гасят друг друга, что-то отключается в машине, но что-то и дает сбой в магии. Они компенсируют друг друга, уменьшая воздействие. Когда ты на своих двоих, даже частично экранировать магию нечему. Есть ты и переход.
– Его магия разрушительна. Стёжка пробивает стены мира. Как думаешь, – явидь хитро прищурилась и села обратно за стол, – справится она со стенами твоего разума?
– То есть сама виновата?
– Да. Я бы больше чем на три в одиночку, без техники
Из комедии «Горе от ума» (1824) А. С. Грибоедова (1795—1829). Слова горничной Лизы (действ.1, явл. 2)
