прочистив горло, скомандовал я. – А мы идём к самолёту…
Когда мы оказались у «аэробуса», его уже вовсю покидали первые спасшиеся. Одни просто выбирались через аварийные люки на крылья самолёта, а затем прыгали в воду и вплавь добирались до берега. Другие съезжали вниз по надувным трапам, сразу же оказываясь в водной стихии, и также плыли к пляжу. По белоснежному песку бродили несколько человек, первыми преодолевшие вплавь около двух десятков метров до мелководья.
Нас встретили с опаской, косясь на оружие, задавая вопросы на нескольких европейских языках. Затем до пассажиров «Эйр-Франса» дошло, что здешние аборигены ни бум-бум ни на языке Мольера, ни на языке Сервантеса, ни на языке да Винчи. Перешли на язык Байрона, которым немного владели капитаны Барулин и Зеленцов. Руслан отлично знал немецкий, и вскоре над пляжем разносились рубленые фразы на языке Гёте и Шиллера. В общем, хоть и с трудом, но нам удалось объяснить спасшимся, что мы не собираемся никого грабить и убивать.
В этот момент показался долгожданный вездеход, и народ стал соображать, что к чему. «Витязь» притормозил, подобрав меня, Николая и Михаила, а затем двинулся к застрявшему на мелководье «аэробусу». Вездеход подошёл к самолёту, причалив к его крылу, словно заправский буксир. Мы осмотрелись и поняли, что можно принимать людей прямо с крыла. Навскидку подсчитали, что придётся сделать не менее пяти рейсов, чтобы вывезти всех. Сделали четыре, так как сохранившие силы и умевшие плавать люди добирались до берега самостоятельно. Нам помогали пилоты и экипаж, а также несколько добровольцев из числа пассажиров. Вывезли всех, последним рейсом забрав пару пилотов и двух симпатичных стюардесс.
Пока мы занимались эвакуацией, наше капитанское трио пыталось хоть как-то организовать пассажиров на берегу. Увы, нисколько не преуспев в этом по причине отсутствия синхронного перевода на несколько языков сразу. Парни с трудом «держали оборону» под градом вопросов наших соотечественников, коих набралось около полусотни.
Горячие иностранцы-южане протискивались сквозь плотный круг русскоязычных, почти сразу же упираясь в языковой барьер, не имея ни единого шанса вставить хоть слово. Самые умные и терпеливые пассажиры-иностранцы бросили бесплодные попытки перекричать толпу и просто сидели на песочке, наслаждаясь самой возможностью вдыхать свежий воздух. Другие просто рассеянно бродили по берегу и мелководью, а несколько женщин уже набрали целые горсти крупного янтаря. В общем, все снимали стресс, как могли.
Международное общение наладилось, когда вездеход завершил свой последний рейс, а сквозь толпу пробилась рыжеволосая девица в промокшем насквозь платье. Марина, как звали эту девушку, не стала дожидаться, когда её снимут с крыла, и самостоятельно добралась до берега. Она прекрасно говорила на четырёх языках, не считая родного русского.
В процессе эвакуации выяснилось, что Марк также отлично владел английским. Это его знание здорово помогло
