слабое «левое крыло армии в Лотарингии получало 8–9 пехотных и резервных дивизий, а также 2–3 кавалерийские дивизии»; «на востоке выставлялась лишь весьма слабая пограничная охрана». Только в том случае, если, «вопреки ожиданиям», понадобилось бы выступление против России, следовало взять предназначенные для этого войсковые части, «естественно… из западных районов развертывания».
Отказ императора от плана Шлиффена, отставка старого начальника Генштаба в конце 1905 г., которую в штабе связывали в том числе с отклонением его плана «превентивной войны» императором, подтвердившим у Бьёркё нерушимость союза двух монархов и убежденность, что «царь – “германофил” и воевать с Германией не намерен»[72], остудили надежды сторонников такой войны, включая Людендорфа, на скорый первый удар с целью уничтожения французской военной мощи. В несколько более отдаленном будущем заинтересованные ведомства признавали неизбежность крупного конфликта с Россией; Коронный совет 13 февраля 1906 г. обсуждал следующие вопросы: «Финансовая подготовка к войне в Германии; ее состояние в России и Франции»[73]. Людендорф после смены руководства Генштаба на рубеже 1905–1906 гг. продолжал заниматься вопросами развертывания войск и полагал, что Шлиффен даже после отставки хотел увидеть, как за его план «ухватятся, когда политическое положение вследствие усиления России и масштабнейших вооружений Франции снова разительно изменится к худшему для Германии»[74]. О предотвращении возникающих в связи с этим опасностей отделам Большого генштаба, ответственным за русское направление, нужно было позаботиться и другими, не чисто военными средствами. Пример им показали японцы.
1.2.2. Ленин на службе у японского Генштаба
Обстреляв русскую Тихоокеанскую эскадру и открыв боевые действия на море и на суше, японский Генштаб стал искать возможности атаковать и ослабить российского противника изнутри. Он подхватил идеи польско-русских националистов из австрийской эмиграции: создать второй фронт на западе Российской империи, взбунтовав русско-польское население, спровоцировать мятежи против русского самодержавия на севере (Финляндия) и юге (Кавказ) европейской части России, мешать мобилизации в глубине страны посредством крестьянских бунтов и перерезать линии снабжения русской армии с помощью диверсий и саботажа. Цель этих устремлений заключалась в том, чтобы вызвать во всей империи вооруженное восстание, которое приведет к ослаблению российской военной мощи и свержению Романовых.
Сбором и финансированием[75] оппозиционных сил Российской империи, их вооружением для планируемого массового восстания ведал офицер японской разведки, бывший военный атташе в Петербурге (1902–1904) полковник Мотодзиро Акаси[76]. За годы петербургской службы он установил контакты с революционерами-подпольщиками, а после разрыва дипломатических
Ludendorff E. Mein militдrischer Werdegang. S. 96 f., 98.
Ср.: Acta Borussica, Neue Folge. Reihe 1: Die Protokolle des PreuЯischen Staatsministeriums, 1817–1934/38. Hildesheim: Olms-Weidmann, 2001. Nr. 131. S. 168.
Ludendorff E. Mein militдrischer Werdegang. S. 98.
По сравнительно недавним подсчетам российских специалистов, японский Генштаб истратил на это как минимум 1 млн иен (т. е. по курсу 1911 г. – свыше 5 млрд иен или 40 млн долларов); см.: Павлов Д. Б. Японские деньги для первой русской революции. М., 1991. С. 182.
Переписка Акаси по этим вопросам с японским Генеральным штабом считается (как и соответствующие секретные материалы) уничтоженной с конца Второй мировой войны. Сохранилась одна сделанная в 1930-е гг. копия сводного отчета Акаси о работе за 1906 г., который был представлен в трех экземплярах. Этот отчет под названием «Ракка рюсуи» опубликован в отрывках в переводе на английский язык и составляет основу для исследований: Akasi M. Rakka ryusui. Colonel Akashi’s Report on His Secret Cooperation with the Russian Revolutionary Parties during the Russo-Japanese War: Selected chapters trans. by I. Chiharu and ed. by O. K. Falt, A. Kujala. Helsinki, 1988 (далее – Rr).
