с большим приданым, и таким образом пророчество сбудется. Что уродина, что чудовище по сути одно и то же. Гадалка могла ведь использовать метафору. Если только она знала, что это такое. А если не знала, то руководствовалась лишь тайным зрением. Такие ли мастерицы цыганки в предсказании судьбы, как о них говорят? Стоит ли им безоговорочно верить?
У Брендана был такой огорченный вид, что прохожие оглядывались на него с жалостью.
– Вот и мне они счастье предсказали! – прокряхтел убогий калека у моста. – Да только не сбылось.
– Ну, может и у меня тогда не сбудется! – обрадовался Брендан.
Аж от души отлегло. Он бы бросил в оловянную кружку калеки монету, да у самого не осталось. Последнюю за предсказание отдал.
Жениться на чудище! Ну и нагадают же! Думают раз молодой, значит глупенький. Поверит во всем, что ему не скажи.
Цыганки зазывно трясли тамбуринами, но Брендан уже спешил обойти их стороной.
Спящие поля
По пыльной дороге пронеслась кавалькада рыцарей. Брендан поспешно отскочил в кусты, чтобы они его не заметили. Хотя, судя по гербам, все всадники были не из вассалов его дяди. Чем-то статные рыцари напоминали эльфов в серебристых латах. Среди них даже одна дама была – белокурая красавица верхом на белоснежном коне. Вот на такой он бы точно женился и убегать бы из-под венца не стал, но такую ему, увы, никто не предложил.
Брендан сочинил бы в ее честь оду, но времени не хватало. Кавалькада быстро промчалась мимо. Лишь облака пыли остались на дороге.
Дорогу он, кстати, выбрал наугад. Нужно было, наверное, стащить карту из кабинета дядя. А так он даже не знает, куда идет, и есть ли там впереди хоть какой-то населенный пункт. Или на много миль вперед протянулись одни леса?
Да, ладно, утешил себя Брендан. Различных королевств и княжеств в мире полным-полно. Если упорно идти вперед, то до какого-нибудь государства в итоге добредешь.
Дремучий лес уже к вечеру сменился пустошью, которой, казалось, не было ни конца, ни края. Или это поля, а не пустошь? Брендан помнил, что ступил на сухую потрескавшуюся землю, а теперь под подошвами у него примятая рожь. Она еще едва дала всходы, а чуть вдали уже растут высокие колосья. Как так может быть? Разве все стерни поля засеивали не в один и тот же период?
Подозрительно все это, но поворачивать назад не хотелось. Брендан побрел дальше. Птицы вокруг полей летали какие-то странные с красными злыми глазами. Чтобы взбодриться, юноша затянул веселую песенку. Слова в ней были юмористическими, но на полях она почему-то звучала мрачно, как похоронный гимн. Это у него с голосом что-то не так или тут живет колдовское эхо, о котором так много говорила леди Эфигения? Обычно оно дразнит людей, забредших на запретную и заколдованную территорию.
Глупость! Не могут поля быть заколдованными.
– Эй, менестрель!
Брендал озирался в поисках того, кто его окликнул. Кругом не было никого, кроме соломенного чучела, на которое
