захотелось тоже оказаться там, в море.
Однажды, когда ему было восемь лет, они с отцом поехали на рыбалку на озеро. Он помнил, как они сидели вдвоем в маленькой лодке, в оранжевых спасательных жилетах, из которых не было видно шеи. Три дня они раз за разом забрасывали удочки, но клева не было. Папа без конца извинялся, как будто это он был виноват в том, что озеро не желало делиться с ними своими дарами, и под конец третьего дня совершенно сник. Совместная вылазка была его идеей. Когда-то такую же ему устроил его собственный отец, и он несколько месяцев кряду без умолку рас сказывал Грэму, сколько рыбы они наловят.
– Думаешь, нам удастся поймать лосося? – спросил Грэм, но папа покачал головой.
– Лосося вряд ли, – сказал он. – Его трудно найти. Форель. Мы наловим гору форели. Вот увидишь.
Он был настолько в этом уверен, что они ничего не захватили на ужин, поэтому накануне вечером обошлись вяленым мясом и копченым сыром из неприкосновенного запаса, отмахиваясь от комарья под аккомпанемент стрекота сверчков. В тот последний день они почти уже готовы были сдаться, когда Грэму пришло в голову насадить на крючок ломтик вяленого мяса. Папа сидел впереди, и его лицо просветлело.
– А идея неплохая, – похвалил он, отрывая кусочек мяса.
У Грэма клюнуло первым. Это была радужная форель, которая дергалась и билась на крючке, пока папа помогал ему вытаскивать ее. После этого дело пошло споро. Папа выудил еще три форели, а потом Грэм поймал небольшого карпа. Начинало смеркаться, и вода вокруг них стала непроницаемо темной, но никому не хотелось останавливаться. Это было какое-то волшебство, этот последний предзакатный час, обеспечивший им улов, которого хватило бы на три дня, и воспоминания, которых хватило бы на все выходные.
Когда в сгущающихся сумерках поплавок у Грэма заплясал в последний раз, он выдернул удочку и обнаружил на крючке небольшого лосося, глянцевого и серебристого.
– Ты был прав, а я нет, – с ухмылкой сказал отец. Он сидел в лодке, сжимая пустую упаковку из-под вяленого мяса, и глаза у него сияли. – Выходит, неправильная наживка может привлечь правильную рыбу.
Рыбачьи лодки уже давно остались позади, а Грэм все раздумывал над этими словами, шагая по направлению к городу. Возможно, именно так и вышло у него с Элли. Он отправил письмо в поисках форели, а вместо нее выудил лосося. Эта мысль против воли вызвала у него улыбку, хотя он подозревал, что такой девушке, как Элли, может не понравиться сравнение с рыбой.
Миновав трейлеры киношников, тихие и темные, он одернул футболку. Они уже отсняли несколько сцен в павильоне в Лос-Анджелесе, но выезд на натуру, особенно в такое место, как Хенли, всегда вызывал в группе оживление, и Грэм против воли поддался этой всеобщей атмосфере. Последние два года он играл одного и того же персонажа и работал с одними и теми же актерами, так что смена обстановки была очень кстати. Новый режиссер, новый сценарий, новая партнерша – все это вновь напомнило ему о том, почему он так любит играть. Это был своего рода вызов самому себе – внезапно получить напрокат чью-то
