Я-то думал, мне не повезло. Сослали сюда. А вот тебе вообще кранты, со зверями драться будешь.
Он вдруг перестал смеяться и уставился на Бату.
– А я всё голову ломал, что за советник предал королевство, а это ты. Есть всё-таки боги, есть.
– Ладно. Ты потише с выражениями, – пригрозил пленный. – Если ты болван, который из-за бутылки вина умудрился службу потерять, то я здесь не причём. Хорошо хоть меня не выдал.
– Не того воспитания я, чтоб людей сдавать, даже врагов королевства.
– Вот это правильные слова, уважаю, – протянул руку новоявленный гладиатор.
Парень ответил рукопожатием.
– Да что мне от твоего уважения? До конца жизни здесь буду ошмётки убирать.
– А вот тут ты ошибаешься. Может быть, и до конца жизни будешь здесь, но можно смягчить твое существование, – хитро прищурился Бату.
– Это же как? Как в этой дыре можно себя чувствовать лучше?
– С монетами в кармане, думаю, неплохо себя чувствовать в любом месте.
– Тут ты прав, советник-предатель. Но где их взять? Монеты то.
– Я знаю, что у вас делают ставки на бои.
– Ты предлагаешь поставить на тебя?
– Именно.
– Ах-ха-ха, – в лицо рассмеялся Хусейн. – Кто же на тебя поставит? Ты же обычный советник. Перо, чернила, бумага – твоё, но не меч.
Бату спокойно выдержал издевательства парня, и когда тот замолчал, сказал: – Ты помнишь, как я уделал железного рыцаря?
– Помню, – кивнул Хусейн.
– Неплохо для советника, да?
– Согласен.
– Вот поставь на меня, и будут деньги у тебя.
Хусейн задумался.
– Хорошо. Что тебе из этого? Половину?
– Нет. Четверть. Только честно. Узнаю, что дуришь – руки переломаю.
– Пугать не надо. Пуганый. Не обману. Поверь.
– Вот и хорошо.
Они снова пожали друг другу руки.
– Ну что, пойду делать ставки. Через час твой выход. Так что готовься.
***
Бату шёл по длинному тёмному коридору, ведущему к арене театра. Кожаные латы туго сжимали тело, затрудняя дыхание. Великоватый железный шлем болтался на голове. Ржавый с зазубринами меч неудобно лежал в ладони. "Сколько же этот меч увидел смертей?" – почему-то думал Бату, идя к свету, тарахтя погнутым круглым щитом.
– "Встречайте! Предатель королевства. Личный враг её Величества принцессы Силлады победительницы. Волк в овечьей шкуре. Лазутчик Леших и просто мерзкий, подлый, без чести и жалости. Бесчестный Бату", – рвал горло, крича во всеуслышание мужчина, стоящий посреди арены.
Бату вышел на свет, ступив на песок "кровавой арены". Тут же в него полетели куски еды и гнилых овощей с фруктами. Парень не уклонялся, с достоинством выдержав унизительное мгновение.
Под недовольные возгласы, вперемешку с проклятиями, вышел в середину арены, к тому самому полному мужчине,
