не уподобляют щепке, ему подарена способность управлять движением в Потоке…
Сварог решил попробовать еще и открыл глаза. Рисуя на аспидно-черном вселенском полотне неведомое созвездие, впереди горели десятки серебряных шляпок. Сварог выделил из звездного узора трилистник, протянул к нему руку, и начертавшие его точки мигом стали надвигаться, укрупняясь. Выбрав одну, Сварог прищурил глаза, старательно всматриваясь. Так и есть: именно она, его крохотная избранница, выбежала навстречу. Серебряное свечение тускнело по мере превращения точки в круг, по мере разрастания круга в шар, похожий на воздушный, в котором, как в круглом аквариуме, переливалась своя жизнь. Первым образом наугад выбранного мира, проступившим из смутных черно-синих клубов… нет, то была на сей раз не дверь. Арка. Ворота. Примитивные до мысли о дикарях с дубинами ворота, сложенные из двух врытых в землю продолговатых серых камней и уложенного поверх третьего камня. Столбовые камни покрывала паутина трещин и расколов, верхний же густо, как медведь шерстью, оброс зеленым лишайником. Подобное сооружение должно было бы рассыпаться при первом же урагане. Может быть, хватило бы и просто подготовительной работы снегов, дождей и времени, которую бы завершили сильные ветры. Однако сооружение держалось.
Как и в предыдущий раз, некий Оператор принялся подкручивать рукоять настройки, увеличивая четкость, включая цвета, регулируя контрастность. Тот же Оператор раздвигал экран, представляя местность вокруг ворот. Возникла безукоризненно плоская, будто раскатывали скалкой, бурая равнина в островках невысокой черной травы. От островка к островку переходили животные: приземистые, с туловищами коров, с маленькими головами, припадающие на задние короткие ноги, цепляющиеся за землю когтями на широких шерстистых лапах. Сгибая длинные и гибкие, как у ящеров, шеи, они щипали худосочную траву. На некоторых из них топорщились горбы неснятых седел, похожих на скатки из одеял. Неведомый Оператор увеличил обзор, и показались, по всей видимости, не кто иные, как хозяева пасущихся росинантов. Поначалу Сварог принял их за людей, очень широких в кости, длинноруких, косматых, но все-таки людей, а потом один из закутанных в огромные складчатые плащи чужеродцев повернулся. Словно уловив чье-то неразличимое присутствие, он задрал голову вверх. На Сварога (так ему, во всяком случае, показалось) уставились три глаза на безносом, лимонно-желтом лице с маленькой щелкой рта. И припомнился графу Гэйру подвал его фамильного манора, где на вбитых в кирпичную стену крюках висели черепа с тремя глазницами, и третья глазница располагалась как раз во лбу. Если верить магу из Магистериума, просвещавшему новоявленного графа, эти черепа привез предыдущий граф Гэйр, отец Сварога, из очередной экспедиции неизвестно куда. Привез незадолго до своего исчезновения.
Нынешние трехглазые существа занимались тем, что разматывали нити и натягивали их на толстые сучковатые столбики. У одного в руках было нечто вроде кокона, другой вытягивал за конец нить, очень похожую на капроновую
