такого. Божья коровка семенила по его пальцу, нежно перебирая лапками, путаясь в волосках. Вверх. И снова вверх. Как бы он ни переворачивал ладонь, она опять устремлялась к небу. Он залюбовался этой неутомимостью и верностью навек избранному направлению. Мелькнула какая-то хорошая, правильная мысль о работе. И о себе. О том, что все еще возможно, что он еще в силах и даже должен снова пойти вперед, а не кружить и топтаться на одном месте. Между лопатками пробежала шелковая щекотка. И тут садовница сделала шаг, сближаясь. Она почти прижалась к нему, беззастенчиво, интимно. Флора подставила свой палец. Нет. Не подставила. Она скользнула своими пальцами по его ладони, по какому-то тайному, незащищенному месту, раскрывшемуся, когда он разжал кулак ради божьей коровки. И букашка переползла к ней на тоненький холодный пальчик с простым гладким колечком и как заведенная побежала вверх. Тогда он подставил свой палец к пальцу Флоры. Божья коровка вернулась к Поленову. Добежала до высшей точки и взлетела. И в этот момент он уже знал, что хочет, может и сделает вот это все – странное, порочное, нарушающее все табу. Безответственное. И совершенно необходимое.
В происходящем будоражила бесстыдная упоительность. Представлялось, что садовница – его наложница. Она никуда не сможет уйти. Никому и ни о чем не проболтается. Послушная, бессловесная, трепещущая, почтительная и восхищенная. Оказалось, это сильно искушает – быть властителем. Повелителем. Злым гением. Он отпустил себя. Завелся даже без виагры, а ведь Флору не назовешь красивой.
Садовница подчинилась его желанию так покорно и охотно, как будто бы уже знала о том, что отныне и навсегда она в его власти. Как будто уже смирилась со своей принадлежностью к этой усадьбе, с беспомощностью и подчиненностью. Хотя ведь он ей еще ничего не сказал… Он еще не произнес ни одного слова о решении, которое они с Мариной приняли вчера вечером. И после, застегивая ремень, и потом, шагая вдоль липовой аллеи, не сказал тоже. Хотя ради этого и шел к ней – чтобы сказать. «Пусть Марина проинформирует, без меня», – решил он, уже поднимаясь по ступенькам особняка.
Но Флора как будто уже все почувствовала и заранее приняла, и одобрила. Так он это ощутил.
Он заставил себя вернуться к правой колонке в таблице. Один из проектов показался интригующим. Он разбудил компьютер, чтобы узнать подробности. Страница загрузилась мгновенно, но на ней оказалось так много букв, что он тут же свернул окно, поставив себе флажок «прочитать позже».
Потом случился какой-то провал, как будто его на несколько минут выключили из мира. Когда он включился, то обнаружил на полях дорогого блокнота нарисованную божью коровку.
– Совершенно невозможно тут работать, – зло прошипел он, нажимая кнопку внутренней связи.
– Да, Борис Максимович, – тут же отозвался энергичный мужской голос.
– Подавайте машину, поедем в «Школково», – скомандовал Поленов, закрывая папку и выключая компьютер. Захлопнул ежедневник.
Тут
