старше вас.
– И что? Она человек искусства, она всю жизнь играет на сцене. В делах практических от нее никакого толку. Любой мошенник ее мог обмануть, родители это понимали лучше всех остальных. И они попросили меня приглядеть за их дочуркой, что я и делаю вот уже больше тридцати лет.
– Но почему они выбрали на эту роль именно вас?
– Так особого выбора у них и не было. Другой родни просто не осталось. Старший сын у них умер. Средний уехал. Дочка, сами видели, вот они и оставили свое имущество мне, чтобы я по жизни сопровождала бы их Леночку. К тому же Леночке от города за выдающиеся заслуги в области искусства дали квартиру. И очень хорошую, можете мне поверить. А дали бы ей квартиру, если бы она у нее уже была? Так что все получилось прекрасно.
– Лучше не придумаешь! – воскликнул Олег. – Вы в чужой квартире, а законная владелица вынуждена коротать старость в доме престарелых.
Светлана гневно на него зыркнула.
– Путаете, молодой человек! Дом ветеранов сцены – это дворец! И Леночка сама выразила желание там поселиться. А квартира у нее и по сей день есть. Даже две квартиры. И та, что Леночке досталась от города, роскошная, между прочим, квартира, окнами на Фонтанку, двухкомнатная, в столовой хоть в хоккей гоняй. И та, что Леночке досталась от родителей. Пусть эта квартира номинально считается моей, но деньги от ее сдачи я трачу на Леночку.
– А вам от Лукошкиных что досталось?
– Тоже квартира и тоже двухкомнатная. Я от данного слова не отрекаюсь. За Леночкой самый лучший присмотр, какой только возможен. Она счастлива и до сих пор востребована в спектаклях. А это для нее главное.
– Но какая же вы родня? У Леночки фамилия Лукошкина, а у вас Быкова.
– И что? Лукошкиными ее родители стали не сразу, до этого они были Быковыми. Так что мы с ними родня.
Светлана кивнула, показывая, что время аудиенции подошло к концу.
– В общем, договорились, – величественно произнесла она. – После восьми я буду дома, пусть ваши родители звонят. Я озвучу им свои требования.
Несмотря на важность тона, условия, которые выдвинула Светлана, были вполне приемлемыми. Родители должны были заплатить ей двести тысяч, за эти деньги Светлана соглашалась передать заветное свидетельство о смерти Степана, снабженное заветной печатью о его захоронении на Киновеевском кладбище.
– Именно столько стоит место на более или менее приличном кладбище. Я еще дешево с вас прошу, потому что ситуация у вас неординарная, другая бы на моем месте заломила цену в пять раз выше. И вы их мне все равно заплатили бы, потому что свою бабушку вы любите, а ее наследство любите еще больше. Она выдвинула вам ультиматум, и вы в тупике! Либо вы платите мне, либо вам и вашей бабушке этого места не видать. На Киновеевском новых захоронений уже много лет не делают, это я знаю точно.
Ушлая тетенька просчитала все совершенно верно. Иного выхода, кроме как согласиться на ее предложение, у семьи не было. Им еще и благодарить Светлану пришлось, что вошла в их положение и недорого берет.
Договорились,
