мер в области рабочего законодательства»142.
Во второй части резолюции съезд рекомендовал власти, не дожидаясь созыва народных представителей, осуществить следующие мероприятия:
– немедленно ввести обещанные Манифестом 17 октября политические свободы и отменить «все действующие временные правила и исключительные законы»;
– провести специальное расследование с участием общественности «о погромах и насилиях», имевших место в «ближайшие дни до и после опубликования Манифеста»; представителей администрации и полиции, виновных в «допущении погромов и насилий», предлагалось привлечь к «законной ответственности»;
– осуществлять управление страной «всеми органами администрации от высших до низших» на «конституционных основаниях»; подчеркивалась необходимость обновления всего личного состава администрации;
– привлечь к уголовной и гражданской ответственности «в общем порядке судопроизводства наравне со всеми прочими гражданами» должностные лица, независимо от занимаемого ими ранга, за «совершенные ими при отправлении их обязанностей нарушения закона»;
– издать временные правила, расширяющие права земств и городов по охране общественной безопасности;
– отменить смертную казнь143.
Не менее важными представляются итоги поименного голосования отдельных пунктов политической резолюции. Так, по вопросу об избирательном праве 174 делегата высказались за прямые выборы, 32 – за двухстепенные, 28 – за прямые для городов и двухстепенные для деревни. Большинство делегатов (137 голосов) высказалось против требования созыва Учредительного собрания и только 80 поддержали его. За передачу первому собранию народных представителей учредительных функций высказались 204 делегата, против 23. Предложение об отмене всех исключительных законов, «тяготеющих над отдельными вероисповеданиями и национальностями», принято большинством голосов против четырех144. Как видим, по целому спектру принципиальных политических вопросов делегатам съезда так и не удалось достигнуть единства.
Не стал исключением и национальный вопрос. Внесенная Ф. Ф. Кокошкиным от имени Бюро резолюция по статусу Польши была в штыки встречена рядом делегатов съезда. Кокошкин предлагал съезду подтвердить ранее принятое сентябрьским съездом решение о предоставлении автономии Польше и обратиться к правительству с требованием о немедленной отмене военного положения в Польше, которое противоречило положениям Манифеста 17 октября и могло осложнить международное положение России. Как Кокошкин ни пытался доказать, что решение сентябрьского съезда об автономии Польши не противоречит либеральным представлениям о единстве империи, его выступление вызвало острые споры.
Выступивший с критикой А. И. Гучков заявил: «Если вы требуете немедленно снять там военное
Там же. С. 477.
Там же. С. 482.
Там же. С. 477.
