как будто это была ее лучшая подруга или даже родная сестра. Она послана в эту глушь, чтобы вывести убийцу на чистую воду. И ни на секунду не должна была об этом забывать.
Судя по всему, или на селе, или в Гвоздевке объявился маньяк-насильник. Первый ублюдок на деревне, так сказать. Этот выродок должен был чувствовать себя в безопасности. Настоящее убийство, и никакой реакции со стороны властей. Участковый лыка не вяжет, оперативно-следственной бригадой из района даже не пахнет, нашествия сыщиков из Москвы не предвидится. Гуляй и насилуй – не хочу.
2
Несчастную Катю предали земле. С кладбища народ отправился в дом к ее родителям помянуть душу невинно убиенной.
Столы накрыли во дворе. Лето, тепло, радостно светит солнце, легкий ветерок ласкает волосы. И все это так не вязалось с тем горем, которое пришло на этот двор. Убитые горем родители, гробовая тишина за столом. Лариса молча наблюдала за людьми.
Сейчас ее больше всего интересовал местный врач, Юрий Данилович Сушилин. Он сидел за соседним столом и отрешенно смотрел в свою тарелку. Ларисе пока не представился случай завязать разговор с этим худым большеголовым мужчиной лет сорока пяти. А она должна была узнать у него ответ на кое-какие вопросы.
По обычаю на поминках пьют не чокаясь. И стопку поднимают всего три раза. Но этот обычай легко забывается. Как и то, что вообще-то, по церковным канонам, покойника поминают не водкой, а молитвами. В деревнях любят выпить, и Лавкино не исключение. Сегодня по прикольному календарю – Всемирный день акушера-водопроводчика. Чем не повод для всеобщей пьянки? А тут еще и тризна. Как не объединить эти два события? В общем, стремительно приближался момент, когда народ забудет, для чего он собрался во дворе Граковых.
Лариса все чаще ловила на себе ухарские взгляды. Одета она была неброско. Черные мешковатые брюки, большая футболка, едва не достающая до колен. Волосы собраны в пучок, на лице никакой косметики. Но и в таком вроде бы несексапильном виде она продолжала волновать мужские умы. Что, впрочем, неудивительно.
На нее посматривали и молодые парни, и совсем взрослые мужики. Но она делала вид, что ничего не замечает. А улыбнулась только доктору. Местный эскулап-потрошитель смотрел на нее с интересом, в глазах смесь из восхищения и досады.
Лариса очень нравилась ему, но сам-то он ей понравиться не мог – рылом, как говорится, не вышел. Юрий Данилович был достаточно умным человеком, чтобы понимать это. Но Лариса ему все же улыбнулась, приободрила мужика.
Лариса поднялась из-за стола, зашла в дом, где пряталась ото всех убитая горем Валентина Андреевна, для приличия сказала несколько теплых слов о Кате. Вышла во двор. И нос к носу столкнулась с доктором. Если бы она не увернулась, он бы просто сбил ее с ног.
– Ох, извините, пожалуйста! – разволновался Юрий Данилович.
Было видно, что он налетел на нее не нарочно. Просто он очень спешил в дом. Плюс горячительное, пошатнувшее внутреннее равновесие и координацию движений.
– Да ничего, ничего, – мило улыбнулась Лариса. – Ведь ничего
