оставить не с кем, если вдруг рейс. Не брать же её с собой в кабину? Не положено…
Сын Глеб отвернулся и, глядя вверх на луну, сказал, словно хотел обидеть отца.
– Папа, какой из тебя пилот? Тебя даже сторожем не пристроили в аэропорту после того случая. Тебе летать нельзя… ещё убьёшь кого-нибудь.
Глеб вытер лицо ладонью, будто оно было мокрым или даже в крови – и сплюнул на землю красную слюну.
Подбородок Романа снова вздрогнул, но боясь потерять фантомную семью, он сдержал себя, но не сдержался в ответе.
– Не говори со мной так, Глеб! Я хороший пилот и добрый отец… я делал, что должен.
Тёща вязала, перебирая пальцами на коленях. На её лице появились очки, мышиная старческая шаль на плечах, которой никогда не было, и вмиг посидели волосы.
– Ты не виноват, Ромочка, – сказала она. – Ничего уже не изменишь. А собачку ты заведи. Пусть она дом охраняет… ест из миски и воет на небо. Собачий вой лучше человеческого плача. Правда, ведь, Анюта?
Дочь Романа: красивая, стройная девушка, с личиком ангельским – качнула ровными бровками, то ли соглашаясь со своей бабушкой, то ли принимая безысходное прошлое… убийство своей семьи.
– Я думаю, что отец… виноват. Конечно, не он убил меня, но его желания чрезвычайно поспешны! Папа должен был предвидеть: как иначе? Потому что он хозяин семьи и отвечает за всех нас.
Сын перестал смотреть вверх и резко развернулся к отцу. На лице Глеба блеснул оскал. Голова его острижена, как у солдата первогодка; плечи широкие, шея короткая, уши сломанные, потому что парень занимался борьбой.
– Надо было меня раньше убить, когда я был маленький и беспомощный. Или оставить меня в детдоме. Может, и толк из меня вышел, и ненависть испарилась сама собой. Зачем ты усыновил меня, отец?.. ведь многие были против. Мамочка!.. ты хотела меня в семью? Ответь мне! Хотела?
Жена была самой сдержанной из фантомов. Она всегда терпеливо переживала судьбу, данную ей Вселенной; даже в те дни, когда Роман настаивал оставить Глеба в семье, она покорно приняла его волю.
– Ты несправедлив к отцу, Глеб. Не смей разговаривать с ним в таком тоне!
Ольга жевала губы; кусала, словно вызывала кровь. Но разве у приведения течёт что-то в жилах? Призрак был лёгкий, пустой. Вот если бы укусить китайскую грушку, чтобы она упала в призрачный желудок, чтобы предать веса телу и словам, вот тогда было бы всё естественней.
– Меня волнует совсем другое, – с горечью произнесла Ольга. – Мой муж нашёл мне замену и скоро забудет о нас. Ты ждёшь её – свою любовницу? Когда Рита приедет сюда?.. когда ты станешь изменять мне снова?
– Будет здесь завтра к вечеру, – быстро ответил Роман. – У Риты недельный отпуск. Она отвлечёт меня от проблем, развеет тоску. Не обижайте её…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте
