МИСТЕР МИФФЛИН,
Я так рад, что вы и миссис Миффлин готовы провести эксперимент, взяв мою дочь в ученики. Титания действительно очень очаровательная девушка, и если только мы сможем выкинуть из ее головы какую-нибудь чепуху про "окончание школы", она станет прекрасной женщиной. У нее был (это была моя вина, а не ее) недостаток в том, что ее воспитывали или, скорее, унижали, удовлетворяя все возможные желания и прихоти. Из доброты к себе и своему будущему мужу, если он у нее будет, я хочу, чтобы она немного научилась зарабатывать на жизнь. Ей почти девятнадцать, и я сказал ей, что, если она попробует какое-то время поработать в книжном магазине, я возьму ее с собой в Европу на год.
Как я уже объяснял вам, я хочу, чтобы она думала, что действительно зарабатывает себе на жизнь. Конечно, я не хочу, чтобы рутина была для нее слишком тяжелой, но я хочу, чтобы она получила некоторое представление о том, что значит жить самостоятельно. Если вы будете платить ей десять долларов в неделю в качестве новичка и вычтете из этого ее пансион, я буду платить вам двадцать долларов в неделю, в частном порядке, за вашу ответственность по уходу за ней и за то, чтобы вы и миссис Миффлин дружески смотрели на нее. Завтра вечером я приду на собрание "Кукурузных початков", и мы сможем окончательно договориться.
К счастью, она очень любит книги, и я действительно думаю, что она с нетерпением ждет этого приключения. Вчера я подслушал, как она говорила с одной из своих подруг, что собирается этой зимой заняться какой-то "литературной работой". Это та чепуха, которую я хочу, чтобы она переросла. Когда я услышу, как она говорит, что нашла работу в книжном магазине, я буду знать, что она вылечилась.
Сердечно ваш, ДЖОРДЖ ЧЕПМЕН.
– Ну что? – Сказал Роджер, так как миссис Миффлин ничего не сказала. – Тебе не кажется, что будет довольно интересно узнать реакцию наивной молодой девушки на проблемы нашего спокойного существования?
– Роджер, это твоя вина! – Воскликнула его жена. – Жизнь больше не будет спокойной, когда рядом будет девятнадцатилетняя девушка. Ты можешь обманывать себя, но меня тебе не одурачить. Девятнадцатилетняя девушка ни на что не РЕАГИРУЕТ. Она взрывается. Вещи не "реагируют" нигде, кроме Бостона и химических лабораторий. Полагаю, ты знаешь, что берешь в арсенал человеческую бомбу?
Роджер посмотрел с сомнением. – Я помню что-то в "Уир оф Гермистон "о девушке, которая была "взрывным двигателем", – сказал он. – Но я не вижу, чтобы она могла причинить здесь большой вред. Мы оба довольно хорошо защищены от контузии. Самое худшее, что может случиться, – это если она заполучит мою личную копию “Беседы у камина в эпоху королевы Елизаветы”. Напомни мне, чтобы я ее где-нибудь запер, ладно?
Этот секретный шедевр Марка Твена был одним из сокровищ книготорговца. Даже Хелен никогда не разрешалось читать его, и она проницательно рассудила, что это не по ее части, потому что, хотя она прекрасно знала, где он хранится (вместе с его полисом страхования жизни, несколькими облигациями Свободы, письмом с автографом
