то ли ракеты, то ли лучи смерти, то ли заклинания Вуду. Но в небе над базой славно бабахнуло!
Трескун и в самом деле трещит не переставая. Новостей как таковых нет. Чокнутый радиолюбитель просто озвучивает то, что видят его глаза. Ну а так как он засел высоко, то и видит он много чего.
– Кибератака вырубила во всём Гаочане свет. «Великое затемнение» плавно переросло в конец света. Кто только мог, тот уже смотался из Гаочана. Хотя нет, вру – буквально на соседней улице какие-то придурки самозабвенно палят друг в друга из дробовиков. Федералам наш Гаочан больше нахрен не нужен! Мы и сами прекрасно перестреляли друг друга! Какой теперь прок тратить кучу нестабильных изотопов на наш грешный город? Да здравствует новая железобетонная пустыня! Да не вырастут не ней ядерные грибы! Да не покроется она радиоактивным пеплом!
Трескун трещит и трещит. Хоть бы смачивал горло время от времени, или хотя бы закусывал. Верблюд усмехнулся, если только у Трескуна осталось чем смазать и закусить. Впрочем, ему недолго осталось сотрясать эфир словесным поносом. Верблюд скосил глаза, в правом нижнем углу монитора отражается зловещая дата: 13 сентября 8313-ый год. Иначе говоря, тринадцатый день тринадцатого года. Именно в этот день заканчивается время на подготовку к выживанию в выделенной локации и начинается новый отсчёт, но уже на полгода.
Радиоприёмник сдвинут на край стола. Трескун продолжает трещать, повторять одно и тоже по пятому и десятому разу. Ну и пусть. Хоть какие-то глаза и уши в большом внешнем мире. Из кладовки с запасами продовольствия Верблюд принёс бутыль воды и большую упаковку картофельных чипсов с сыром. Так-то работать надо, чистоту навести, учёбой заняться, но не хочется. Совсем-совсем не хочется. Как-то несолидно встречать конец света с веником в руке.
Первый хрустящий кружок картофеля со вкусом сыра упал на язык. Верблюд принялся механически жевать. Его накрыло очень странное ощущение. Будь он в реальности, то мог бы смело заявить, что чувствует себя как в компьютерной игре. Но в том-то и дело: он и в самом деле в компьютерной игре. Сознание с трудом воспринимает происходящее как компьютерную игру. Память с большой неохотой вспоминает, что да, до Гаочана, Зинганана и «Антикварной мастерской» у него была другая жизнь в другой реальности. Верблюд свернул с бутылки пластиковую пробку. В той другой реальности он был инвалидом, у которого напрочь не работали ноги, а правая рука едва-едва шевелилась. Но это было практически три года тому назад. Верблюд закинул в рот сразу два кусочка хрустящего картофеля. Человек устроен так, что быстро и охотно забывает самое неприятное, о чём меньше всего хочется думать.
Потянулись часы ожидания. Минуты, словно вода, принялись уходить в песок. Одно плохо, Верблюд принёс из кладовки уже четвёртую пачку с картофельными чипсами, эти часы никак нельзя назвать томительными. Внешние видеокамеры показывают мир рядом с убежищем. Трескун почти не замолкая трещит и трещит. Верблюд несколько раз крутил настройку, но ничего конкретного так и не поймал. Кажется, будто большой пребольшой мир и в
