неделю следующую, по совету того же приятеля, Вадим Петрович помогал органам, собирал доказательства, фотографировал на телефон следившую, активно напоминал звонками в дежурное о своем заявлении, умоляя действовать по возможности расторопнее, применить к нему меры защиты, вызывая полицию всякий раз, как преследовавшая оказывалась в квартире.
Был Вадим Петрович на пределе сил человеческих, был на грани нервного истощения. Заговаривал с преследовательницей на кухне, ибо страшная, с-того-светная, как и все эти адские потусторонние приведения и призраки, ввиду своей телесной нематериальности имела способность проходить сквозь стены и двери. Спрашивал, что ей нужно, она молчала по-прежнему. Из молчания этого становилось яснее ясного – что.
В воскресенье в истерическом состоянии видели заявителя сперва на «Октябрьском Поле», потом на Тверской. Он бежал, мелькая отраженьем в витринах бутиков, без оглядки, стараясь оторвать от земли исхудавшие ноги, всхлипывал, что-то выкрикивал и взмахивал рукавами. За Вадимом Петровичем, распахнув полы своей черной мантии, обнаружив под ними такое же черное содержимое, в самом деле неотступно и молчаливо следовала она.
Никогда еще ни один преследуемый не давал столь точных примет этой женщины, не предоставлял в полицию столько фотосвидетельств, доказательств существования в реальности этой гостьи из темного мира. По приметам, описанным в заявлении, не единожды составленным фотороботам, снимкам с мест событий и фрагментам записей городских наружных камер слежения и регистрации впервые удалось зафиксировать материальность присутствия в нашем мире той, что доселе казалась порождением данных статистики, больной фантазии и расстроенной психики… И тем не менее по истечении тридцати дней со дня регистрации заявление Самоежкина было признано некорректным, обвинения – безосновательными, а само преследование – не несущим угрозы жизни, с соответствующим этому заключению отказом в дальнейшем расследовании, невозможности наложения запрета на приближение и отказе от мер привлечения преследовательницы к ответу.
На звонок в прокуратуру Вадиму Петровичу по заявлению его ответили: «Содержащиеся в предоставленном заявлении факты, скриншоты, фотографии и свидетельства тщательно изучены и проверены и, хотя являются подлинными, не являются доказательством для суда; сложившаяся ситуация вне компетенции органов правопорядка».
В первый день наставшего следом за разъяснением прокуратуры месяца несчастного Самоежкина и его страшную спутницу в последний раз зарегистрировали видоискатели камер наружного наблюдения на улицах нашего города. Безнадежно сгорбившись, опустив капюшон, Вадим Петрович покорно брел следом за своей тенью.
Мертвый Аркадий, или Три ершика
Много сказано было нами о возможностях духа нетленного за гранитной чертой, там, где мы еще не бывали. Но, однако, не свершивший еще, лишь предполагающий путешествие, не свидетель ему, а лишь стоящий на
