того, что я уже тебе рассказал. Она вышла на остановке около восьми вечера, и с тех пор ее никто не видел.
– А что с ее велосипедом?
– Так и не был найден. Если прекратишь меня допрашивать, я сам постепенно расскажу тебе обо всем, что произошло потом. Думаю, я вполне в состоянии не упустить никаких важных деталей.
– Извини, сам понимаешь, такая привычка – это уже на генетическом уровне. Да к тому же проклятая жарища, просто сил нет ее терпеть!
Однако взывать к сочувствию Конрада Симонсена было бесполезно: у него хватало хлопот и с собственными проблемами. Язвы на лодыжках – небольшие бордово-красные пятна, которые категорически отказывались проходить – отчаянно чесались; из-за них он даже чувствовал себя как-то неловко, будто был заразным. Зато сегодня ему удалось избежать привычного ежедневного приступа утренней потливости – наверняка по причине приготовленного ему Графиней диетического завтрака. Вообще говоря, переезд в Сёллерёд [28] превзошел даже самые его радужные ожидания. Бóльшая часть второго этажа огромной виллы оказалась в полном его распоряжении. Графиня помогла ему распаковать вещи, показала дом и ознакомила с разными бытовыми мелочами, настояла на том, что всеми практическими делами будет заниматься сама – в том числе и теми, мучительно-неудобными, которые, как он заранее опасался, могут послужить серьезными препятствиями в их отношениях. Она попросту превратила их в шутку, сама ее манера поведения как будто излучала теплый и спокойный уют. Главному инспектору все это чрезвычайно нравилось, и в первую очередь – ее нежная забота о нем. Давно уже он не улыбался столь добродушно, как и не спал столь хорошо. И только сейчас, в машине, на него с новой силой навалились печальные воспоминания о той роковой ошибке в деле Катерины Томсен пополам с отчаянным желанием выкурить сигарету. Он, кряхтя, нагнулся, чтобы почесать свои болячки, и изо всех сил постарался сосредоточиться на том, чтобы окончательно ввести Поуля Троульсена в курс дела.
– Анни Линдберг Ханссон жила со своим отцом, который, если я правильно понимаю, читая между строк, является довольно странным в социальном аспекте типом, однако в этом нам в самом скором времени предстоит разобраться. Дом их стоит в Юнгсхуведе на отшибе неподалеку от церкви – фактически в той местности нет никого и ничего за исключением овец, водоема, этой самой церкви и маленькой усадьбы Линдберг Ханссонов. Это означает, что Анни приходилось ехать на велосипеде в полном одиночестве от остановки автобуса, где она выходила, и до самого своего дома. Трудно представить себе более удобный случай для нападения на юную девушку: мрак, полное безлюдье и фонарик велосипеда, который видно издалека.
– Что-то мне это дело все меньше и меньше нравится.
– Государство нам платит не за то, чтобы мы развлекались. Да, так на чем я закончил?.. Ну вот, уже поздно вечером отец ее заявил об исчезновении дочери, а потом – наутро – повторно. Были организованы поиски, однако местные полицейские, насколько я понимаю, не слишком себя утруждали, и это – еще мягко говоря.
Сёллерёд – пригородный район Копенгагена.
