хаиватели нашей истории не говорят ничего плохого о дипломатии СССР в военные годы. Все потоки грязи достаются Договору о ненападении между Советским Союзом и Германией, который подписали Молотов и Риббентроп 23 августа 1939 года. Мол, именно этот договор привел к началу Второй мировой войны, и это была «крупнейшая ошибка Сталина». А трагедия 22 июня 1941 года прямо вытекает из 23 августа 1939 года.
Эту ложь опровергнуть несложно. Договор о ненападении с Германией преследовал только одну цель – предотвратить войну между Москвой и Берлином, в чем легко убедиться, просто прочитав текст этого документа. Однако западная историография и наша Пятая колонна демонизируют его, обвиняя Сталина в тайном сговоре с Гитлером о разделе Восточной Европы и фактическом развязывании Второй мировой войны. При этом как бы «забывая» о заключенном ранее «Мюнхенском пакте», согласно которому Англия и Франция скормили Гитлеру Чехословакию. Так вот, договор о ненападении мог бы стать надежным препятствием на пути русско-германской войны. Если бы не одно «но» – если бы во главе Германии не стоял Адольф Гитлер. Решение фюрера напасть на СССР не было понято его ближайшим окружением. Достаточно привести лишь один фрагмент из мемуаров, и это станет очевидным.
Валентин Бережков работал переводчиком у Сталина. 22 июня 1941 года Валентин Михайлович находился в Берлине и вместе с послом СССР Деканозовым пришел к министру иностранных дел Третьего рейха Иоахиму фон Риббентропу. Глава гитлеровского МИДа объявил СССР войну.[1] Вот как это описывает Бережков: «Мы тоже встали. Разговор был окончен. Теперь мы знали, что снаряды уже рвутся на нашей земле. После свершившегося разбойничьего нападения война была объявлена официально… Тут уже нельзя было ничего изменить. Прежде чем уйти, советский посол сказал:
– Это наглая, ничем не спровоцированная агрессия. Вы еще пожалеете, что совершили разбойничье нападение на Советский Союз. Вы еще за это жестоко поплатитесь…
Мы повернулись и направились к выходу. И тут произошло неожиданное. Риббентроп, семеня, поспешил за нами. Он стал скороговоркой, шепотком уверять, будто лично он был против этого решения фюрера. Он даже якобы отговаривал Гитлера от нападения на Советский Союз. Лично он, Риббентроп, считает это безумием. Но он ничего не мог поделать. Гитлер принял это решение, он никого не хотел слушать…
– Передайте в Москве, что я был против нападения, – услышали мы последние слова рейхсминистра, когда уже выходили в коридор…».[2]
Вот так. Согласитесь, весьма странно ведет себя Риббентроп, который и удивлен решением фюрера, и даже пытается заискивать перед послом СССР. И все это, напомню, происходило 22 июня 1941 года.
Для чего мы вспомнили этот эпизод? Чтобы убедиться, что глава гитлеровской дипломатии не собирался нарушать договор с русскими, и если бы не решение Гитлера, войны бы не было. Не было бы в том страшном сценарии, который разыгрался в реальности. Устоять во время всеобщей мировой войны, не быть втянутым в нее не получится. Главное – оттянуть свое в нее вступление, и это Сталину почти удалось. Этим «почти» стал персонально Адольф Гитлер, патологически ненавидевший Россию и русских, позволивший своим антипатиям заслонить разум, из-за чего его держава, Германия, собственно говоря, проиграла войну УЖЕ 22 июня 1941 года.
Есть еще один факт, который опровергнуть невозможно. Дело в том, что Договор о ненападении СССР подписал не только с Германией. Подобный документ был подписан и с… Японией. И, как известно, японцы договор соблюдали и на нашу страну не напали, в спину не ударили. Именно поэтому сванидзе и млечины никогда не говорят о «Пакте Молотова – Мацуоки»: подписание договора и его СОБЛЮДЕНИЕ японцами полностью разбивает их теорию о вине Сталина за развязывание войны. Хотя формально договор с японцами назывался «о нейтралитете», а не «о ненападении», как с немцами, но суть обоих документов идентична. Страны обязались поддерживать мирные и дружественные отношения и уважать территориальную целостность и неприкосновенность друг друга, а в случае конфликта другой стороны с третьей державой обязуются соблюдать нейтралитет.[3]
Япония договор соблюдала, СССР – тоже. Менее чем через четыре года после его ратификации – 5 апреля 1945 года – Вячеслав Молотов принял посла Японии в СССР и сделал ему заявление о денонсации пакта о нейтралитете. Дело в том, что, согласно тексту документа, заявлять о непродлении договора нужно было не позднее чем за год до истечения его срока, иначе он будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет. В рамках достигнутых с союзниками соглашений СССР готовился войти в войну с Японией и поддержать Англию и США. В августе 1945 года так и произошло – но накануне Советский Союз объявил японцам войну. Как видим, все действия Сталина на международной арене шли в строгом соответствии с международным правом.
В книге, которую вы держите в руках, речь пойдет о менее известной части дипломатических усилий Сталина – его переписке с У. Черчиллем, который был премьером Великобритании с 10 мая 1940
Гитлеровцы поступили хитро – сначала начали войну, потом, через несколько часов, ее объявили официально.
http://miliThera.lib.ru/memo/russian/berezhkov_vm2/01.html
Советско-японский договор о нейтралитете был подписан 13 апреля 1941 года в Москве. Как видите, лаконичность приходит с опытом – в апреле 1941 года дипломатам СССР удалось при сохранении смысла уменьшить «количество букв». Срок действия договора с Японией был пять лет, с немцами – десять.
