киваю. Он отпускает меня. Челюсть болит. Двигаю ей.
– Как тебя зовут? – шёпотом спрашиваю его.
Он бросает на меня взгляд, пока тянется к одной руке, чтобы отцепить меня.
– Лазарь.
– Лазарь? Никогда не слышала такого имени.
– Некоторые называют меня Лазарро.
– Лазарро, – повторяю его имя, и оно мне нравится. Оно мягче, чем Лазарь. Оно приятнее. Таинственнее. Оно его.
Мои руки безвольно падают на кровать. Издаю стон от боли, но сразу же кусаю губу. Не нужно было себя выдавать, но я не специально.
Лазарро подхватывает меня за затылок и резко сажает, отчего голова кружится, как и всё плывёт перед глазами. Непроизвольно вновь издаю стон.
– Белоснежка, ты осторожней, я привыкнуть могу.
Хмурясь, бросаю на него расфокусированный взгляд. Тошнота вновь подкатывает к горлу. На лбу выступает пот.
– Ещё пару минут и придёшь в себя. Кровь прильёт к рукам, а с тошнотой легко справится еда. У тебя сильное обезвоживание и нехватка многих витаминов. Мы осмотрели тебя и сделали анализ крови. Физического насилия не было, кроме кандалов. Зажившие царапины оставили белые следы на твоей и без того белой коже. А по анализам у тебя едва различимая грань. Поэтому предлагаю поужинать. – Лазарро легко хлопает меня по спине, отчего я немного подаюсь вперёд.
Они не накачивали меня наркотиками, а проверяли состояние моего здоровья. Когда зрение нормализуется, я поднимаю взгляд на Лазарро. Он что-то пишет в мобильном, а потом убирает его. Поймав мой взгляд, словно выдавливает из себя улыбку, и я отвечаю тем же, отчего он сразу же поджимает губы.
– Спасибо, – тихо произношу.
– Прости, я ослышался? – спрашивая, приподнимает брови в недоумении.
– Нет. Я благодарю тебя за то, что ты появился вовремя. Если бы не ты, меня бы поймали. И ты… немного странный. Я таких людей не встречала, но очень, всем сердцем благодарна за то, что ты сделал для меня. Возможно, ты хороший человек. – Надо же, как много я сказала. И дыхание не перехватило. Даже страха не было. И к рукам вернулась чувствительность.
– Ну да… хороший… возможно, – бормочет он, направляясь к столику.
– Белоснежка, время сна прошло. Тащи свою задницу ко мне.
Дёргаюсь от его грозного голоса.
– Почему так грубо? – удивляюсь я, а он ещё больше.
– Всё просто. Мне нравится, когда грубо. – Лазарро указывает взглядом на кресло.
Может быть, в Америке у всех так принято говорить? Жаргоном. Не знаю и не узнаю, потому что времени не было и не будет. Не хочу. Домой только хочу. К своей семье.
Глава 3
Сажусь в кресло, а он напротив. Я умею ладить с людьми, даже проходила курсы, но с этим человеком сложно. Он сверлит меня взглядом, от которого становится
