невидимой нитью.
Я повалился вместе с Хеленой в постель у себя в комнате, пристроился сверху, и мы продолжили. Вместилище сладости было влажным, позволяя мне вонзаться с легкостью и удовольствием. Яички шлепались о ягодицы, я безудержно целовал Хелене шею, а затем припал к ее сладким губам. Поцелуй наш был глубокий и страстный. Тела покрылись потом. Она сопела носом у меня над ухом, впивалась мне в ягодицы пальцами, царапала спину. Вскоре я почувствовал пульсирующие вспышки удовольствия в головке и кончил Хелене на лобок, согнувшись от наслаждения и простонав протяжно. Хелена тоже кончила, ее коленки задрожали. Она, тяжело дыша, собрала сперму пальцами, слизала ее, с удовольствием проглатывая и одновременно лаская себе клитор.
– В следующий раз кончай мне в рот, – попросила она, не открывая глаз. По ее покрасневшим щекам струился пот.
После душа мы улеглись спать.
Хелена выглядела очень довольной и уставшей, отключилась практически сразу, мило посапывала на боку, а я глядел на обнаженную спину, бедра, раскинувшиеся по подушке волосы, и не мог уснуть. Я чувствовал себя в раю. Пусть нас могли преследовать, но мы сейчас были в безопасности, рядом друг с другом. Я лежал в постели с женщиной своей мечты, которая одновременно стала для меня источником тайных знаний. Одним выстрелом мне удалось убить двух зайцев. И заполучить девушку, и стать ближе к разгадке глубинных тайн мироздания.
Я думал, что Хелена тоже меня полюбила. И счастливое волнение не давало мне уснуть до самой полуночи, пока усталость не взяла свое.
Утром я приготовил яичницу (благо, это блюдо у меня получилось хорошо), поставил тарелку на поднос и принес Хелене. Она сидела в постели, прикрывшись одеялом, уткнувшись взглядом в кровать, а я почувствовал себя нелепо. Взгляд у нее был такой, что у меня даже спина похолодела. Нет, не пугающий и не страшный, а безразличный. Я глядел на нее с любовью, с неподдельным восхищением, как она на меня вчера после первого оргазма, но теперь глаза ее стали другими. Я чувствовал, что ее тяготил мой радостный взгляд, она будто испытывала стыд за то, что не могла посмотреть на меня так же.
– Я тебе завтрак сделал, – сказал я осторожно, будто боясь вспугнуть ее.
– Жри. Я в состоянии сама себя обслужить.
И тут я психанул так, что защемило в груди. Как так можно? Как можно провести с человеком ночь, а потом вести себя таким образом, будто между вами совершенно ничего не было? А даже если и было, то было просто так, для разового удовольствия, без какой либо взаимной любви. Я считал, что таким образом себя вели только животные, что у людей должно быть иначе. Да, глупо. Да, романтично и по-детски, но мне было плевать. Вера в любовь во мне еще не угасла.
– Какого хрена? – с непониманием спросил я, вопросительно глядя на Хелену.
– Слушай, – Хелена подняла на меня напряженный взгляд. –
