искажения, город демаскировался. Громадная летающая крепость, заключенная в толстую скорлупу непробиваемых стен, делающую ее похожей на огромных размеров летающий купол. У меня чуть челюсть от удивления не отвалилась. «Подумать только, воздушная крепость! Это же надо было до такого додуматься!» – восхитился я с детской искренностью. Присмотрелся получше: виднелись надстройки с устройствами геолокации и слежения, торчавшие из специальных ниш сотни танковых орудий, служившие городу огневой силой. Еще я заметил крупный крепостной шлюз, сконструированный так, будто был предназначен для использования в моменты пребывания крепости на земле.
Пилот плавно вошел в приемный док, посадив турболет на специальную посадочную площадку, которых я насчитал несколько десятков. На некоторых стояли турболеты, некоторые пустовали, но в целом я понял, что у крепости имелась внушительная военно-воздушная мощь (если судить по тому, как быстро турболет разделялся с тремя машинами бандитов).
На площадках суетился обслуживающий персонал, проверявший целостность двигателей и вооружения, при необходимости производивший ремонтные работы. Механики открывали капоты турболетов и, ругаясь отборным матом, производили в двигателях манипуляции с помощью специальных инструментов, валявшихся на столах поблизости или полу. На каждой посадочной площадке была своя маленькая экосистема, в которой турболеты окружали своеобразной любовью и заботой.
– Внимание, шлюз приемного дока закрывается, – сообщил механический женский голос по системе общего вещания.
Шлюз грузно опустился, под вой сирены встав на место и с грохотом щелкнув огромными замками. Одностороннее защитное поле, защищавшее проем шлюза, вдруг стало видимым и рассеялось. А, так вот почему в доках не было разгерметизации. Когда шлюз открывают, то включаются защитные экраны, не позволяющие воздуху выйти.
– Пойдем, – Хелена спрыгнула на посадочную площадку и поманила меня за собой.
Мы вышли из приемных доков на оживленные улицы города. Он освещался мощной системой искусственного освещения, установленной на крепостных стенах и дававшей отличный свет. Дома и здания были однообразными монолитными многоэтажными коробками из прочного металла, поставленные практически в упор друг к другу для максимальной плотности застройки. По улицам бродили вполне умиротворенные жители, продавцы в магазинах на первых этажах обслуживали покупателей, приобретавших всякую всячину. Воздух был пропитан разнообразными пищевыми ароматами, исходящими из столовых, которых здесь было валом. Одежды на всех были чистые и гражданские, только потрепанные, небрежно сделанные из дешевых материалов. Но это никого не смущало. Нередко мне доводилось даже видеть улыбки на лицах людей, радостно обсуждавших что-то друг с другом. В целом мне показалось, что народ Дзара доволен жизнью.
Нечто, вроде меня, было для местных в диковинку. Когда мы с Хеленой брели через толпу, направляясь к ее дому,
