себя во всём, что случается в этом доме.
Вечера Генри проводил в своей комнате, изредка выходя на улицу, чтобы проводить время с теми немногими ребятами, которые также, как и он, жили в таком “грязном” районе. Всё, что ему оставалось, это сидеть за столом, напротив окна, и смотреть на идущую вниз улицу. Разглядывать крыши домов, птиц, дымящиеся трубы заводов и редких пешеходов. Что вызывало у него особенный интерес. Отсутствие общения с другим кругом людей – породило к ним любопытство. Его мало интересовали те уроки, которые в свободное от хозяйства время, пыталась дать его мать, зачитывая старые книги. Даже во время слушаний очередных правил языка, он смотрел в окно. Глаза горели неподдельным интересом, но вовсе не к учебе. Жизнь людей вокруг. Сами люди, в особенности их лица, вот что действительно сильно привлекало мальчика. Даже в таком возрасте, инстинктивно, к нему пришло понимание того, что лица людей могут сказать достаточно много, если как следует в них всматриваться.
Глава 3.
1892 год.
Всё началось меняться, когда Тодд перестал возвращаться вечером. Он пропадал на 2-3 дня. Возвращался, почти не разговаривая, запирался в комнате и выходил только за едой. А ещё через пару дней он снова уходил.
Генри, на какое-то время, даже забыл о своем любимом закутке между кроватью и стеной. Мама уделяла больше времени его учебе. Хоть он и продолжал с ярким любопытством смотреть в окно, стараясь не отвлекаться на уроки. И теперь, хоть и ненадолго, но он мог гулять возле дома.
Летняя жара, несмотря на глубокую ночь, продолжала исходить из земли, обдавая дом своим теплом, словно обволакивая его. Открытое окно не помогало и Генри, скинув с себя одеяло, поворачивался с бока на бок, прижимаясь к прохладной стене. Он слушал отдаленные голоса, которые доносились от куда то с улицы и очень медленно, как ему казалось, приближались. Наверное, группа людей поднималась по улице и пройдет прямо возле его дома – думал он, надеясь услышать часть разговора людей. Он подумал подбежать к окну, чтобы посмотреть, но громкий, словно разрывающий тишину, звук мотора автомобиля заставил его замереть в кровати, уставившись на окно. Темно-желтый, тусклый, свет фар прошёлся по крыше соседнего дома и осветил часть улицы. На улице раздались шумные голоса. Генри осознал, что машина остановилась прямо напротив их дома. Желание подняться и подбежать к окну появилось вновь. Но тут раздались тяжелые удары по двери. Он машинально потянулся за одеялом и накрылся с головой. Голоса с улицы превратились в крик.
-Веллия! Открывай!
Услышав имя матери, Генри высунулся из под одеяла и теперь посмотрел на дверь своей комнаты. В темноте он видел лишь её очертания. Черный прямоугольник, который слегка выпирал из темно-серой стены.
Удары в дверь продолжались. А на лестнице, возле комнаты Генри, раздались быстрые шаги, которые по мере спуска, становились всё более приглушенными.
Небольшая пауза, во время которой снова повисла тишина, а после
