есть у меня. По разному, конечно, мне нравятся их лица, запахи, тепло и нежность. Бывает, разумеется, когда хочется свалить от них и поискать чего-то новенького, но это проходит, и снова я окунаюсь в благоухание их родных тел. Я хорошо понимаю, что силы 47-летнего мужика уже на пределе, и скоро эта цветочная идиллия закончится. Однако, к сожалению, кончается абсолютно все. А! Я понимаю! Ты имеешь в виду ту самую Вечную Любовь, которая жизненным светом пропитывает все и всех. Но тогда это точно не ко мне, здесь физики с химиками пускай головы ломают себе.
Неслышно подошла Лиза и, аккуратненько присев рядышком, прижалась к Кириллу, положив голову ему на плечо. Она была в одной сорочке, и тепло ее тела ощущалось, как от приложенной грелки.
– Ты чего не спишь, Кирюша? – спросила заботливым и ласковым голосом.
Кирилл затушил сигаретку. Сунул чинарик за половицу и нежно обняв Лизу, поцеловал в пахнущую домашним уютом макушку.
– Да так, думается всякое, – ответил ей, мягко коснувшись губами ее ушка.
Лиза засмеялась, искренне выражая свое удовольствие и счастье от жизни, хотя бы от сегодняшнего вечера.
– Щекотно, – пискливо прощебетала она, попытавшись вырваться из объятий и затянуть Кирилла в постель.
Но он удержал ее порыв, попросив остаться посидеть с ним и поговорить немножко:
– Погоди, Лизунь! Посмотри ночь-то какая чудесная! Тишина и звезды! Век бы здесь, на твоем крылечке, прожил. Понимаешь, в чем дело-то, вопросы меня стали заедать. Лезут в мою голову, как наглые тараканы через вентиляционные дыры. Раньше я жил и особо не заморачивался, а сейчас пустота какая-то накрывает порой. Иногда кажется, что прожил жизнь пустую и никчемную. Никому вроде ничего не должен, но иногда жутко хочется повиниться перед кем-то. Может, посоветуешь чего-либо?
Лиза потерла свой детский носик о его плечо и, медленно повернув голову, посмотрела в глаза Кирилла. Затем очень серьезно спросила его:
– А почему ты решил именно со мной поговорить на такие темы? Ведь наши отношения, продолжающиеся вот уже два года, никогда не сопровождались личными откровениями. Тем более, признаниями и советами. Как говорится, два совершенно свободных голубка слетелись малость поворковать да покувыркаться. А после чего горшок об горшок… и кто дальше прыгнет.
Кирилл нахмурился и недовольно проговорил:
– Брось, Лиз, обижаться и мозги пудрить. Если так подумать, то у меня в настоящий момент ближе тебя никого нет. Я тебе не говорил никогда, но мне с тобой спокойно и уютно. Ты, как бы получше выразиться, родная и своя.
Лиза с ироничным смешком томно прошептала ему:
– А Натаха с Нинкой, выходит, сестры наши родненькие! Кобель ты, Кирюша, по сути своей, хотя и очень породистый.
Кирилл совершенно не отреагировал на вскрытие этой тайны. А что можно утаить в маленьком
