могли наехать на него и слить сотрудникам милиции по обычному городскому таксофону. А на зоне устраивали непокорному домушнику сладкую жизнь. Конечно, жить в раздоре со смотрящими не имело смысла, перспективы такого выбора были неутешительными. В лучшем случае могли покалечить, а в худшем – убить. Воткнут, скажем, перо в бок, на теле останется мелкая, красная точка, от которой не спасет никакая медицина. Сфера влияния воровской элиты вскоре распространилась и на кооперативы.
Таким образом, в середине восьмидесятых в городе появилась пятая сила, обладавшая невероятными возможностями и обширными связями в решении спорных вопросов между коммерсантами первой волны. Гражданские и кооперативные кодексы Советского Союза еще не были доработаны, спорящим нужно было моментальное и справедливое решение, а также быстрое и неукоснительное его исполнение. Кто мог реально развести глобальную, по крайне мере, для коммерсантов проблему. Без судов и всяких бюрократических волокит. И обращались к тем кого сажали, считая изгоями и отщепенцами, отделившимися от общества, чтобы жить по своим лютым волчьим законам. Воры жили в своем маленьком и закрытом мире, не принимая в свои ряды простых граждан.
Весна восемьдесят восьмого выдалась очень холодной и дождливой. Было начало мая, но люди ходили в пальто и куртках, глубоко нахлобучивая шапки. Тахир Бакиров, мелкий и худенький парень с параллельного класса, одетый в синий адидасовский спортивный костюм, подошел к углу школы. На ногах у него были пумовские кроссовки белого цвета с приподнятым верхом. Выглядел Тахир очень модно, по-западному. Берик сидел на корточках с Сергеем из своего потока восьмого класса. Завидев улыбающегося Тахира, он живо встал.
– Ну, ты даешь братишка? – Берик с восхищенным любопытством разглядывал одежду Тахира.
Сергей высокий и сухощавый парень, только завершивший процесс забивания анаши в папиросу, подмигнув Тахиру, одобрительно закачав кудрявой головой.
– Идет мне костюм со шкерами? – самодовольно спросил Тахир.
– Просто супер! – ответил Берик.
Сергей, тем временем, прикурил косяк. Глубоко затянулся, смочив указательный палец слюной и смазал горящие края папиросы. Затянулся еще раз, затем передал косяк Берику. Берик затянулся лишь раз, протянутул папиросу Тахиру.
– Братан, это же не серьезно! Не по-нашему, не по-татарски! – отреагировал Тахир, шутливо закачав головой.
Взяв папиросу, он запыхтел так, что послышался слабый треск быстро сгорающей конопли. Все на некоторое время замолчали, то ли задумавшись над словами Тахира, то ли впав в наркотический транс, который на миг затуманил их мысли.
– Ну ты и сказанул. Не по-нашему, не по-татарски! – неожиданно расхохотался Берик. За ним рассмеялся басистым смехом Сергей.
– Ну, я же
