те крохи ужина, от коих мне удалось избавиться.
Сойти за рядовую бездомную в городе и попросту невозможно. Тут таких нет, или выживают они пару часов. Стоит коптеру засечь изничтоженный вид случайного прохожего, он будет вести его по каждому закоулку, и, если ты решил притулиться на лавочке, тут же приедет наряд полиции, у которого для тебя будет два варианта: демонстрация документов, по которым они пробьют банковские счета и жильё, и транспортируют до дома, либо принудительный вывоз к стоянке бусов окраин, где тебя пристегнут к сидению и вышвырнут, как только городские стены смоет горизонт.
В любом случае, счета и жильё отслеживаются в онлайн режиме, и, если добровольно покидать город обнищавший гражданин не захочет, на прощание с ним будет короткий разговор, а вот для возвращения придётся ни один день доказывать, что ты готов, исправился, разбогател и на прошлую дорожку вставать не собираешься. Особо же упёртых отправляют сразу в тюрьму. Пара статей за неповиновение, и выход прямиком на окраины. И ни один город тебя больше не пропустит к вычищенному центру.
Говорят, наши окраины ещё щадят своих жителей, и как бы не вырисовывалась антиутопия, законы там были. У Владивостока они зовутся Шанхай, у Краснодара на подмостках, по слухам, вообще, образовалась деревня каннибалов. Но в интернете не найдёшь достоверные упоминания об этом. Окраины раскрывались только для жителей, даже экскурсии для школьников прекратили, после заявления представителей, что у них там, видите ли, не зоопарк. А в новостях любили сусолить только отборную гниль.
Грязный ореол городов неконтролируемо разрастается, соизмеримо растёт и стоимость городской жизни, что со временем перестанет вмещать всех желающих и сейчас, сидя под столом своей огромной кухни я буквально чувствую, как мицелий окраин, начинает вырываться наружу.
Конечно, были мысли, что у заднего входа бара на меня наткнулся коп. Но оно никак не вяжется в чёртов свитер. Если этот человек в плаще работает под прикрытием, то явно делает это очень давно. Разбитый в дребезги смартфон не вызвал не единого протеста в действиях идиотов, что решили меня запечатлеть. Владелец телефона отчётливо взвыл, но даже слова не посмел сказать. Значит, вмешавшийся в наше «веселье» мужчина пользуется не дюжим уважением. Его боятся.
И тогда зачем следователь, которому я рассказывала о своих детективных изысканиях, вообще меня слушал? Даже на диктофон записал! Если у них и вправду есть внедрённые туда люди, разве он не сказал бы мне? Это было единственным, что могло меня сразу и навсегда отвадить от этого дела.
Припоминая реакции Игоря, в голову вновь закрадывались сомнения. Он либо в курсе, либо ему плевать. Он толком не просмотрел ни один исписанный лист, что я ему сунула, и выпроводил, почти не задав вопросов. Вероятнее всего, расследование если и идёт, то в очень скрытном режиме. Жителям окраин может и плевать на городские законы, а вот наши водители давно бы поковали манатки со статьей не только в трудовой.
А735АМ.
